Новый Мир, 2000 №10

А после этого Лучо надолго исчез, хотя здесь, в Москве, остались как две заложницы его дочери: изящная, в отца, балерина Вивьен и крупная, в мать, старшеклассница Мария Виктория, и только много позднее, когда образ Корвалана, подобно страху смерти, затерялся в безднах памяти, из занимательной статьи в «Комсомольской правде» про гэбистских гримеров неожиданно выяснилось и легонько укололо сердце, что, оказывается, изменив до неузнаваемости внешность, интеллигентный чилийский генсек уехал на родину делать революцию, так и не прихватив с собой Колюню, как когда-то не взял его в поход дядюшка Глеб.

(Окончание следует.)

Варламов Алексей Николаевич родился в 1963 году. Закончил МГУ. Печатался в журналах «Знамя», «Октябрь», «Москва», «Грани». Первый лауреат премии Антибукер за опубликованную в «Новом мире» в 1995 году повесть «Рождение». Живет в Москве.

Роман создан при поддержке московского Литфонда и Альфа-банка.

Илья Фаликов За крепостной стеной

Даль

Эти литеры, яти эти,

вся Россия от Аз до Я —
синий лес, корневые сети
прямоствольного Бытия.
Из ковыльных великолепий,
серебрящихся до небес,
вышел выше Великой Степи
заколдованный русский лес.
Хоровое пространство птичье.

Хвойно-лиственная молва.
Сокол, плачущий по добыче, —
Слово, пролитое в слова.
Муж и Муза гнездятся рядом,
око в око, рука в руке,
и пожаром за плац-парадом
Смута пляшет невдалеке.
Это ходит старик высокий

с вящим отсветом на лице,
вещий лекарь, таящий сроки
Солнца в самом его конце.
Проходя по железной коже
колокольного языка
мертвой зыбью, идет, похожий
на луганского казака.
Не похожи такие лица

на мясистый снаряд во рту —
золотая садится птица
на коломенскую версту.
Во Вселенной, чужой и нищей,
на просторе семи небес
нет венца лучевого чище,
чем его золотой обрез.

* * *

Памяти Андрея Сергеева.