Новый Мир ( № 3 2008)

Нарушу хронологию повести ради окончания сюжета: будучи студенткой четвертого курса, я получила письмо от Д., в котором он рассказал, что по возвращении в Ростов собирался ехать ко мне в конце августа, но его не пустила мать; а в сентябре, когда мы перестали созваниваться, его мать передала ему якобы мои слова, чтовсе это не имело для меня никакого значенияи я в Харькове замечательно развлекаюсь, даже не вспоминая о нем... Я верил в это, а теперь хочу, чтобы ты сама подтвердила. И если это правда, то прости меня за это письмо, а если нет... то пусть это останется на совести тех людей, которые растоптали впервые распустившийся цветок. Я женат уже два года. В моем сердце есть уголок, который навсегда останется только твоим. Я не получал от тебя ни одного письма и теперь хочу знать, писала ли ты мне, или же письма просто не доходили до моих рук…

Тыгыдым-тыгыдым, это вовсе не трогательный русский сериал, нет! Это не сентиментальный женский роман, это, знаете ли, правда жизни.

Я ответила. Что все неправда, что я выплакала все глаза, что я ему писала, а письма от него спрятали и прочее, и прочее. Ответа не было. Я написала все еще раз, но с меньшим пылом, поскольку он был растрачен на первое письмо. Ответа по-прежнему не было.

А зимой 2002 года у меня появился модем, вместе с ним — домашний Интернет. Регулярно я искала в сети Д. Д., пересматривала тысячи ссылок с его именем, но они были не о нем, потому что он — однофамилец одного известного поэта.

Через год или чуть больше я его нашла.

Д. Д. теперь есть в контакт-листе моей аськи. Мы разговаривали всего раза три или четыре, половина слов ушла на закрытие гештальта. Он сказал мне, что, оказывается,очень даже представлял меня без одежды, но страшно боялся, и если бы вдруг что-то зашло дальше простых объятий и поцелуев, то он ничего не смог бы.Я сказала, что ни о чем таком не думала тогда, я была все-таки младше на год.

Зато его родственники развели нас по разным городам, поскольку считали, что мы трахаемся и — не дай бог — сделаем ранних детей.

После его отъезда с дачи мы не виделись никогда.

P. S.Эта глава называется “Тишина”, потому что в ней автор, находясь в тишине, рассказывает о чем-то очень сентиментальном для того, чтобы собраться с силами и снова прыгнуть в шум повести о детстве — в шум десятого класса, начавшегося после лета первой любви. В тишине нам необходимо понять, что ребенок за несколько месяцев существенно вырос. Он уже способен на серьезные чувства, а не на тыкание американскими карандашиками.

 

6