Новый Мир ( № 3 2008)

“Бедные! — вдруг сказал мой сын,

кивая головой на березки. —

Такие молодые, им бы еще жить и жить…”

Я вспыхнула: “И что хорошего?

В конце концов, их изрезали бы ножами любители березового сока,

порубили на дрова любители шашлыков

или они засохли бы сами,

а так они попали в рай, —

я перевела дыхание, —

потому что ведь это только нас, людей, ждет Царствие Небесное,

а растения исчезнут без следа,

а вот эти, —

я обвела рукой храм, —

сподобились…” —

“Все равно, — упрямо сказал сын, —

они здесь совсем завяли

(я пригляделась: листья на березах действительно подсохли),

а у тех, что растут у нас во дворе,

такиеклейкие листочки…”

“Ты что… читал „Братьев Карамазовых”?” — опешила я.

“Карамазовых? — переспросил мой сын. —

Не-е… Стругацких — читал…”

И я усмехнулась,

ох уж эти мнерусские мальчики,

потому что видела,

что мой сын не согласен заплатить листком березы за рай,

и подумала, что это здорово, хоть он и не прав.

30 мая 2007.

*     *

 *

Свора-

      чива-

            ется,

                  сорвавшись с губ,

сегодня стих:

            так самый воздух груб,

как будто в нем повсюду разлита

смертельная для слова кислота.

Стих не жилец, и дело его швах,

и потому он стынет на губах

поэта,

            где не сохнет молоко,

мед — пиво,

            гоголь-моголь

                        и Клико.

22 октября 2006.

 

На смерть бабочки

Я думала, что бабочка на свет

всегда летит, чтобы сгореть, — ан нет.

Летела эта в омут с головой —

при свете солнца — в тазик бельевой.

Я не успела прядь убрать со лба —

так вот что называется “судьба”! —

на миг она вгляделась в водоем

и рухнула,

            чтоб быть с собой вдвоем.

2003.

 

*      *

  *

Великим, Господи, постом

Тебя прошу я о простом,

но страшно трудном почему-то:

мое унынье превозмочь.

Чтобы и день любить, и ночь,

и утро, Господи,

                           и утро!..

27 февраля 2007.

Ностальгия

Березин Владимир Сергеевич родился в 1966 году. Закончил Московский университет. Печатался в журналах “Новый мир”, “Знамя”, “Октябрь” и др. Живет в Москве.

 

Ностальгия — вот лучший товар после смутного времени, все на манер персонажей Аверченко будут вспоминать бывшую еду и прежние цены. Говорить о прошлом следует не со стариками и не с молодыми, а с мужчинами, только начавшими стареть — вернее, только что понявшими это. Они еще сильны и деятельны, но вдруг становятся встревоженными и сентиментальными. Они лезут в старые папки, чтобы посмотреть на снимок своего класса, обрывок дневника, письмо без подписи. Следы жухлой любви вперемешку с фасованным пеплом империи — иногда в тоске кажется, что у всего этого есть особый смысл.