Новый Мир ( № 4 2006)

…Когда семь лет назад Елена Цезаревна Чуковская доверила мне работу с хранящимися в домашнем архиве аудиозаписями авторского чтения Лидии Корнеевны, я воочию убедился в том, что значит выражение “осыпающаяся пленка”. Мы собрали все аудиокассеты с чтением стихотворений, отыскался издатель, и началась кропотливая работа, которую вел замечательный звукорежиссер и инженер Борис Владимирович Смирнов. После перезаписи первых же кассет в свой рабочий компьютер Смирнов, помню, сказал: “Если мы попробуем скопировать их еще раз, качество упадет на порядок: пленка сыплется”. И показал мне, что это значит.

Выбор и состав стихов был прост: все, что сохранилось. Записи делались Еленой Цезаревной в промежутке между серединой 70-х и серединой 80-х годов.

Сохранилось шесть источников. Самый непродолжительный по времени — это “мелодиевская” запись (два стихотворения); самый продолжительный — 47 стихотворений, записанных в один день. Всего на диске звучит 80 произведений.

В предыдущем обзоре, посвященном звукозаписям Марии Петровых, я говорил о странной похожести их с Лидией Чуковской поэтических судеб: долгое забвение, затянувшаяся “невстреча” с читателем.

В случае с Лидией Корнеевной, однажды выпустившей в Париже — крохотным тиражом! — сборник стихов “По эту сторону смерти” (1978), виновницей этой “невстречи” была, пожалуй, она сама (даже и в раннеперестроечные годы). Предваряя свою первую стихотворную подборку в отечестве (общественно-политический ежемесячник “Горизонт”, 1990, № 7), писала:

“…Печататься мешала мне не цензура <…> а главным образом любовь моя к чужим стихам. По сравнению с чужими, любимыми, собственные всегда казались — и кажутся мне — еле-еле существующими”.

…Помню, я полюбил ее поэзию после того, как прочитал — в машинописи — стихотворение 1947 года:

В один прекрасный день я все долги отдам,

Все письма напишу, на все звонки отвечу,

Все дыры зачиню и все работы сдам —

И медленно пойду к тебе навстречу.

Там будет мост — дорога из дорог —

Цветущая большими фонарями.

И на перилах снег. И кто б подумать мог?

Зима и тишина, и звездный хор над нами!

И уже не расставался с ее стихами, которые казались мне то плачами-заклинаниями, то молитвами, то жесткими живописными офортами, то поэтической летописью ее судьбы. А вместе — лирическим дневником незащищенной, романтической и чистой души.

“…Живем, не разнимая рук. / Опасности не избегая. / Обыденное слово „друг” / Почти как „Бог” воспринимая…”