Читаем Новый Мир ( № 4 2008) полностью

в краю кистеней и заточек.

А кошкам не спится, неймется,

всё ждут, когда же вернется

живого тепла источник.

(“Памяти Володи Уфлянда”).

Иосиф Мандельштам.О характере гоголевского стиля. Подготовил Сергей Дмитренко. — Научно-методическая газета для учителей словесности “Литература” (Издательский дом “Первое сентября”), 2008, № 2 (641).

Несколько страниц из совершенно забытого путеводителя по языку Гоголя, написанного гельсингфорским профессором Иосифом Емельяновичем Мандельштамом (1846 — 1911) и не переиздававшегося с 1902 года. Доступно, свежо, увлекательно.

Евгений Мороз.Бывает… О “еврейском” происхождении осетин. — “Народ Книги в мире книг”. Еврейское книжное обозрение. 2007, № 71.

Отзыв на книгуБ. Каплана“Осетины — иранские евреи” (Владикавказ, 2007).

“Опыт Каплана остается чужеродным не только для Осетии, но и для еврейского мира. Очевидно, что предпринятая им попытка „евреизации” осетин — лишь проявление личного комплекса этого автора, о причинах которого он сам рассказывает с полной откровенностью. Сын еврея и осетинки, Каплан пытается „интегрировать” в единое целое национальности своих родителей. Отчасти это напоминает опыт другого „полукровки” — Александра Каца, в своем пространном сочинении обосновывающего идею фатального русско-еврейского сближения (см.: Кац А. С. Евреи. Христианство. Россия. От пророков до генсеков. 2-е изд., перераб. и доп. М., “АСТ”; Красноярск, Андрей Буровский, 2007. См. также наш анализ этого сочинения: Мороз Е. Евангелие от Каца. — “Народ Книги в мире книг”, 2007, № 68). Но если Кац ограничивается декларацией русско-еврейской дружбы, основанной на огромном количестве совместно выпитой водки, то Каплан напитками не ограничивается и идет существенно дальше — до кровного смешения. Совсем как пылкий русский патриот, но… на еврейский манер. „Скребет” бедных осетин до самой еврейской основы. Надеется „доскрестись” до перерождения осетинского национального самосознания”.

…Дочитывая этот пассаж, я почему-то вспомнил фильм “Мимино”, как Валико и Рубик-джан ругаются в гостиничном номере: “…Ты мнэ сердился!..” — “А я на тебэ так сердился!!!..” — “Что?!” — “Что!” — “О!..” — “…О!”

Сергей Нефедов.Истоки 1905 года: “Революция извне”? — “Вопросы истории”, 2008, № 1.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары