Новый мир. Книга 3: Пробуждение (СИ)

— Фи настаивала на том, чтобы я ни с кем не делился своими планами. Но я был уверен, что такой смелый человек, как ты, поддержит меня. Надеялся даже, что ты, может быть, пойдешь вместе со мной. Вместе с тобой это было бы намного легче. У тебя намного лучше это получилось бы, и… Проклятье. Забудь. Теперь я понимаю, что Фи была права, а я идиот. Не следовало затевать этот разговор.

— Нет. Ты поступил правильно, что пришел ко мне.

— Ты говоришь так лишь потому, что получил шанс отговорить меня. Но я пришел не для этого.

— А я все-таки попробую. Ты говорил о смелости, Питер. Но смелость — не единственная и не главная добродетель человека. Радикальные решения всегда привлекательнее, чем компромиссы. Но если вдуматься, если всмотреться в историю, то ты поймешь, что радикальные решения почти никогда не приводят к созиданию — только к разрушению. Я прекрасно понимаю все, о чем ты говоришь. Все чувства, которые тебя одолевают, знакомы и мне. Но прошу тебя — измени свое решение. Не гробь свою жизнь.

— Нет. Нет, Димитрис, — покачал головой парень. — Быть может, ты и прав, что считаешь меня дураком и безумцем. Может, ты поступил более мудро, пойдя на компромисс со своей совестью. Но я так не хочу.

Эти слова парня неожиданно кольнули меня больнее, чем все, что было сказано ранее. Внезапно я осознал, что так увлекся внушением ему своей точки зрения и разубеждением в его заблуждениях, что утратил способность к внутренней самокритике. Но что, если это Питер, а не я, глаголет истину? Что, если я пытаюсь обмануть самого себя?

— Что бы там ни было, по крайней мере, не делай глупостей сгоряча, — прошептал я в смешанных чувствах. — Мне будет тяжело, если ты погубишь себя на моих глазах.

— Даже если я погублю себя, Димитрис — я сделаю это не зря, — ответил парень, не согласившись поставить в разговоре многоточие.

Некоторое время мы стояли молча. Мой глаз и голова от переживаний разболелись так, что силуэт Коллинза перед глазами начал расплываться, а мозг отказывался подбрасывать на язык подходящие реплики. Парень смущенно переступал с ноги на ногу, кажется, желая сказать еще что-то, но не решаясь.

— Пожалуй, я пойду, — наконец выдавил он из себя.

И, не дождавшись ответа, быстро начал спускаться по лестнице вниз.

— Береги себя, — проговорил я ему вслед.

Расставание с Питером на этой странной ноте посеяло во мне смятение. Беседа оставила на душе неприятный осадок. И я не мог понять, что расстроило меня сильнее — неудача в попытке отговорить товарища от сумасбродного поступка, или его слова о моем компромиссе с совестью.

Спустившись в бар и отмахнувшись от засидевшихся за стойкой пьяного Джеронимо и трезвого Илая, по обыкновению ломающих копья в дискуссии на тему христианства, я попросил у Миро стакан воды, и угрюмо произнес:

— Я беру свои слова обратно. Когда сюда снова заявится эта писака — пусть Рэй вышвырнет ее вон.

— Как скажешь, Димитрис, — не стал спорить Миро, хмыкнув при виде моей раздраженной физиономии.

— Забудь, что я сказал это, — произнес я меньше чем через минуту, осушив стакан воды. — Это надо было сделать раньше. Теперь уже слишком поздно.

— Она что-то натворила?

— Долго рассказывать. Может быть, все еще обойдется.

— Что ж, смотри сам. Я, конечно, не слишком сильно хотел бы связываться с журналистами. Помнишь, как в марте кто-то натравил на нас инспекцию по правам потребителей? Если такое произойдет еще раз, мы с тобой отдадим последние штаны, чтобы заведение не закрыли, братец. Но если она доставляет тебе неприятности — клянусь, я не стану с ней церемониться, и будь что будет.

— Нет, нет, не стоит, — махнул рукой я, тяжко вздохнув. — Проклятье! Ну и денек сегодня.

— Не говори, — согласился Миро, бросив взгляд на пару поломанных столов, которые Рэй уже успел оттащить в сторону.

— Пожалуй, пойду на боковую, — зевнув, решил я.

— Может, заночуешь на этот раз здесь? Твое хозяйство за одну ночь не пропадет.

— Ну уж нет. Мне не так далеко ехать. И не для того я заплатил прорву денег за это чертово жилье, чтобы оно теперь стояло пустым. Кроме того, от работы меня отстранили. Так что могу проваляться завтра хоть до полудня.

— Не унывай, братишка. Когда снова наведаешься? У вас следующее собрание в субботу?

— Да, как и планировали. Привет Шаи и Элли.

— Тебе от них тоже. Береги себя.

— Бывай.

§ 86

Троллейбусы ходили по маршрутам № 43 и № 44 до двух часов ночи, но интервалы между ними к позднему времени увеличивались. Я простоял на остановке минут десять, слушая лай собак в темноте, постукивая тростью о бровку и глядя на затянутое смогом ночное небо. После того как я пропустил 44-ый, который был теперь мне не нужен, наконец прибыл троллейбус № 43. Я с трудом втиснулся в салон, переполненный работягами, которые возвращались из Кузни, и за пятнадцать минут добрался до станции вакуумного поезда «Олимпия-ист».