Новый мир. Книга 3: Пробуждение (СИ)

— Эй, посмотрите! Туго им пришлось! — донесся голос из угла, где с дюжину людей столпились около воздушного дисплея, транслирующего запись высадки 101-ой дивизии, случившейся неделю назад.

Я бросил взгляд на экран, хотя уже видел эту запись много раз, и поморщился от малоприятного зрелища этой беспощадной мясорубки, происходящей под аккомпанемент истошных воплей раненых и умирающих.

У парней из 101-ой не было никаких шансов. Едва они оказывались на земле, как из незаметных трещин между скал выдвигались китайские автоматические орудия на подвижных турелях, чей виртуальный интеллект был настроен на режим «уничтожать все, что движется». По статистике, в современном бою пехотинец живет в среднем четыре минуты. В аду, в который попали эти бедолаги, такое долгожительство могло считаться роскошью.

«О, господи! Господи, мы все умрем!!!» — истошно вопил несчастный, с нашлемной камеры которого велась съемка. Миг спустя он издал дикий крик и изображение с камеры перестало мельтешить, замерев на заледеневших камнях. Предсказание парня сбылось почти мгновенно.

Вопреки пониманию, что их самих скоро ждет схожая участь, легионеры взирали на запись практически бесстрастно. Что ж, они имели перед десантниками из 101-ой неоспоримое преимущество — иммунитет от боли и страха, который давали боевые стимуляторы. Их тела будут рваться вперед до тех пор, пока целы мышцы, способные исполнить двигательный рефлекс. Легионеры не думают о смерти. Их мысли состоят лишь из ледяной ярости, бурлящей в венах вместе с препаратами, которая едва-едва сдерживается механическим сознанием себя как части отряда, обязанной безотказно выполнять свою функцию.

Оставив позади экран, я зашел в закоулочек, где команда техников занималась крохотными дронами-наблюдателями — «Глазками», и более крупными и зубастыми «Стрекозами». Пристроился рядом с главным настройщиком, мужчиной за пятьдесят, который наблюдал за одним из боевых мини-дронов, парящих невысоко в воздухе на своих миниатюрных пропеллерах.

Они и впрямь были похожи на громадных стрекоз. Каждая была размером с крупную птицу и весила, должно быть, около сотни фунтов. Какой-нибудь ребенок вполне мог принять «Стрекозу» за крутую игрушку. Однако ничего забавного и веселого в них не было. Под «брюшком» у каждого дрона размещалась мелкокалиберная подвижная пулеметная установка, а под «крылышками» прятались карликовые управляемые ракеты.

— Все превосходно работает, капитан, — будто почувствовав затылком мое присутствие, заверил механик. — Когда придет время, целый рой этих малюток будет к вашим услугам. Они займут евразийцев так, что у них просто не останется времени стрелять по вам.

Я кивнул. Именно это и было основным предназначением «Стрекоз» — отвлечь внимание. Урон, который дроны могли попутно нанести противнику, считался скорее приятным бонусом.

— Вся остальная огневая поддержка с воздуха тоже будет по плану?

— Конечно. Только на участке высадки вашей роты планируется задействовать… м-м-м, дайте сверюсь с планом… целых две «Акулы».

Я бросил взгляд в сторону, где горделиво блестели иссиня-черными обтекаемыми боками беспилотные вертолеты огневой поддержки «Акула» — изящные и утонченные, как балерины, ничем в своей внешности не выдающие, что на самом деле являются грозными орудиями убийства.

— И, конечно же, «Ястребы», — продолжил техник.

Он говорил об ударных беспилотниках, сделанных по технологии «стелс», которые способны, оставаясь незаметными для радаров, поражать наземные цели высокоточными гиперзвуковыми ракетами с большой высоты. Нам обещали, что как минимум один такой все время будет парить в нашем секторе.

— В общем, у нас перед евразийцами неоспоримое преимущество в воздухе. Сейчас — даже больше, чем когда-либо, — авторитетно заключил настройщик техники.

— Да. Но только до тех пор, пока они не уравняют шансы, отключив всю эту беспилотную хрень электромагнитным импульсом, — скептически возразил я.

На протяжении войны Содружество ощутимо опередило Союз в технологическом развитии, так что системы, позволяющие нивелировать эту разницу, были приоритетом для разработки среди евразийских ученых. Название той, что они применяли в последнее время, в переводе с китайского значило бы «тотальный электронный ликвидатор». Она была неизбирательна и нещадна — своего рода оружие массового поражения в мире электронной войны. Тот, кто нажимал на кнопку, должен был быть готов пожертвовать всей своей техникой и электроникой, находящейся в радиусе поражения, что в любой штатной ситуации категорически неприемлемо. Но новомосковцы, доведенные до отчаяния, вполне могли пойти на это.

— Что ж, — развел руками техник. — Именно по этой причине на поле боя все еще требуетесь вы, парни.