Новый Мир ( № 10 2005)

Пробовал из института звонить — намертво занято. И все равно взял да и поехал: знал, что она дома.

Дверь открыл высокий плотный юноша в отлично сидящем костюме, при галстуке. Аккуратный косой пробор, начищенные ботинки... Мальчиковый румянец во всю щеку... Незнакомец. Новый сосед? Евгений представился — давно вычислил, что лучше опережать вопрос “вы к кому?”. Обезоруживает не только вахтеров.

Молодой человек надменно кивнул, посторонился, пропуская гостя, а сам схватил с вешалки плащ и выскочил из квартиры. Под визгливый бабский крик знакомого Евгению соседа: “Опять свинарник устроили! Сколько раз говорить, что убирать за собой надо!”

В проем раскрытой двери было видно, как потерянно сидит Марина: обхватив голову руками, локти на столе, прямой спиной к входу.

Половица скрипнула под тяжестью мужской ноги. Марина встрепенулась и, оборачиваясь, еще не разглядев входящего, радостно всхлипнула:

— Ты вернулся!

Евгений остановился и, учитывая Маринину близорукость, подал голос:

— Я еще не уходил...

— Значит, он обиделся!

Она даже не поздоровалась. В голосе — горечь... Сколько раз Евгений различал эту ноту отчаяния в речах оставляемых подруг... Но тут — всего только сын... Да, у Марины все по-иному...

Коридорная ругань влетела в комнату. Марина вскочила, плотно закрыла дверь.

— Господи, как я это все ненавижу!

Она закурила и, не спросив, почему Евгений пришел так рано, надолго ли — совсем нелюбопытна, — вдруг медленно процитировала из Анны:

— Но сердце мое никогда не забудет... — Короткая пауза отметила конец строки. — Отдавшую жизнь за единственный взгляд... — И тут же зачастила уже по-своему — глядя в сторону: — Испорчено стихотворение. Жена Лота. Нужно было дать либо себя — ею, либо ее — собою! Такая формула должна быть в именительном падеже. И что это значит: сердцемоеникогда не забудет... Кому до этого дело? Важно, чтобымыне забыли, чтобы внашихочах осталась она. отдавшая жизнь за единственный взгляд...

Марина отошла к большому окну, гладкая поверхность которого была расчерчена на квадраты тонкими деревянными рейками. Ждет, что скажет Евгений?

Права! Но придется смолчать. Честь в том, чтобы не предавать одной другую...

Нет, дипломатическая тишина не прервала Маринин монолог:

— Сегодня перечла всю ее книгу... Старо, вяло. Часто концы, сходящие и сводящие на нет.

Сперва смолчал, и теперь не скажешь, не защитишь. Не понимает, что Аннин сборник — всего лишь знак: жива... Одной позволили пискнуть... А другой еще неизвестно, дадут ли...