Новый Мир ( № 10 2013)

«Сотрудники спецслужб везде более или менее одинаковые, даже внешне. В Москве у меня был молодой следователь, некий Антон Семенович — в очках без оправы, довольно высокий дылда, худой, ходил в светлых пиджаках и белой рубашке. Потом я видел точно таких же фэбээровцев — дылд в очках. Позже, попав во французскую контрразведку,DST, встретил таких же типажей. Скажем, в офисеFBI, что на Ист-Сайде, видел на стене коридора объявление о том, что командаFBIиграет с командой CIA матч по бейсболу. Потом вDSTво Франции приметил практически такое же объявление, только играли не в бейсбол, а во что-то другое».

 

«Никогда не думала, что увижу конец советской власти».97-летняя преподавательница Марина Шторх, дочь философа Густава Шпета, — о прогулках в машине Ленина, чудесных троллейбусах, мхатовском доме с тайником, школьных экспериментах, жизни с папой в сибирской ссылке, о воспитании Плетнева и Спивакова и о том, как первого мужа погубили кремлевские звезды. Текст: Анна Марголис. — «Большой город», 2013, 20 июня <http://bg.ru>.

«У нас была прислуга — няня Наташа и одна немка, которая прибежала в нашу квартиру во время Первой мировой: судорожно звонила в дверь, а потом бросилась на колени перед мамой и папой, крича: „Herr Professor, Herr Professor, спасите меня! Меня гонят отовсюду, я немка!”. Они пустили, и она прожила у нас лет пять. Работала за кров и хлеб. Помню, как мы c сестрой и братом сидим за детским столиком (он сохранился — за ним сидят уже мои правнуки), а она рядом на табуретке, такая большая немка, — и говорим по-немецки!»

«В принципе наша семья была достаточно продвинутой — кроме телефона у нас еще до революции был электрический чайник и утюг. Радио не было, и впервые я его увидела в 1924 году в гостях у одной девочки, я тогда училась в первом классе. Это было, конечно, сильное впечатление. Радио на улицах появилось значительно позднее — где-то в 1930-х. Странно думать, как изменилось все вокруг за мою жизнь. Могла ли я представить такую вещь, как компьютер? И интернет, где теперь всё находят, мне уже абсолютно непонятен».