Новый Мир ( № 11 2005)

Были и другие вопросы, свидетельствующие о том, что мои слушатели интересовались предметом. “Были ли у Ломоносова потомки?” Да, единственная дочь Ломоносова была замужем за представителем одного из стариннейших аристократических родов России. Вопросы по Пастернаку касались его последней привязанности — Ольги Ивинской. Я, конечно, все могу простить великому человеку, но у меня свой взгляд и на эту женщину, и на те обязательства, которые возникают у мужчины, когда он более десятка лет прожил с женой, обстирывавшей и обглаживавшей его, создавшей систему, при которой он мог комфортно жить и работать. Я не очень хорошо отношусь к Ивинской. В определенном возрасте другая уже не имеет права уводить великого мужа от жены. Кого она любила: поэта или просто мужчину? Великий поэт может, конечно, любить кого угодно. Хорошо хоть не ушел из дома. Отвечая на вопрос, я привел эпизод из воспоминаний Василия Ливанова, семья которого знала семью Пастернака и следила за перипетиями назревающей драмы.

Я принялся рассказывать, как Ольга Ивинская, сославшись на послелагерную болезнь, которая якобы поставила ее на край могилы, пригласила к себе жену Пастернака. Зинаида Николаевна пришла. Полумрак, черное лицо, лекарства и питье возле постели, салфетка на настольной лампе. Но Зинаиде Николаевне, женщине решительной, это показалось неуместным, и она сдернула покров со света...

Ужасная, совсем не для окончания лекции история, которую между тем все слушали затаив дыхание. Я опускал своих слушателей до каких-то бытовых игр. Но Серафима не была бы гениальной женщиной, если бы не почувствовала моих трудностей.

— Дорогие друзья, — перебила она меня, — давайте все же этот вечер двух великих русских поэтов закончим их стихами. — Старая народная артистка СССР кое-что помнит еще с юношеских времен.

Как же решительно двинула она свою коляску “на авансцену”! Сперва читала хрестоматийное “О пользе стекла”, а потом, даже не собрав особенных аплодисментов, — из сборника “На ранних поездах”. Знаменитые стихи, к чему их здесь цитировать? Последнее, что мне запомнилось, это как из соседнего зала постепенно в наш маленький и продолговатый выходили с кружками в руках и становились вдоль стены какие-то неведомые мне люди. Что они, интересно, слышали в этих стихах на непонятном языке, которые читала, сидя в инвалидной коляске, старая женщина?

 

Глава одиннадцатая