Новый Мир ( № 12 2008)

Для построения образности своей повести “Пурга, или Миф о конце света” Садулаев выбирает матрицу индийской философии: мотивы реинкарнации, иллюзии и пустоты являются ключевыми для обеих книг. Или же матрицу — никакую: “Я мысленно обратился к Богу, дьяволу, Будде и Великой Иллюзии материального мира” (“Пурга…”; нечто похожее есть и в “Таблетке”). При том что автор к месту и не к месту поминает то Бога (в повести), то нечистого (в романе), он не считает зазорным взывать время от времени к Всевышнему и ссылаться на волю Аллаха. Тут, видимо, действует тот же закон, по которому реплику с исторической биографией: “Нам нужна великая Россия” — становится возможным вложить в уста Дона Ахмеда, главы “чеченской мафии” (“Пурга...”). Не верящий ни в черта “реалист” у меня вызывает подозрения. Его картина мира — скорее популярный извод постмодернизма.

“Писатель…”. В отношении к “Пурге…” особенно странно, в “Таблетке” — спорно, но за счет приобретенного умения вычеркивать лишние слова, отказа от велеречивых образов (правда, в пользу публицистических схем), одной затянутой дешевой шуточке против двух в “Пурге...”, более хлестких заголовков вроде “Генеалогический кустик” и “Дао м.с.з.”, а также более жесткой нарезке повествования, без промазывающей наивности в финале глав, — за счет этого “подтянувшегося” письма можно уже говорить о некоем состоявшемся тексте.

Публикация “Пурги…” меня вообще поражает. Есть ощущение, что у молодых писателей, участников форумов в Липках (книга вышла в “форумной” серии “Вагриуса” “Новые писатели России”), появилось безответственное обыкновение в названную серию сплавлять произведения пробной поры, а у их редакторов и кураторов — им потворствовать. В “Пурге...” автора еще нет. К тому же заглавная для сборника повесть полностью перекрывает по мотивам вовсе уж набросочные рассказы, а вышедшая после “Таблетка”, в свою очередь, делает “Пургу...” как чтение ненужным: в романе автор опять высказывает те же мысли, только в более профессионально обработанной форме. Настоящему писателю (если уж мы говорим о настоящей литературе) стоило бы отвечать за опубликованные слова, а потому и не брать такой грех против собственного же слова на душу.

Впрочем, рецензенту как раз “Пурга...” очень выгодна. Поскольку в ней еще нет литератора, она бесхитростна, хоть и сделана не в пример “Таблетке” неряшливее, в этическом отношении выглядит как-то чище.