Новый Мир ( № 2 2004)

Гандельсман рифмует:зимЫ — невыразимо,побелку — белкУ. Если читать эти стихи вслух, они звучат как слегка ритмизованный верлибр — на рифму нет и малого намека. Но мы привыкли читать стихи с листа, их проговаривая. И наступает неожиданное рассогласование: глаз видит одно — слух различает другое. Глаза видятзИмы — невыразимо, а слух напряженно вслушивается, но созвучия, которое явно должно быть, не находит. Это резче, чем консонанс. <…> Во-первых, чтобы поставить подобный эксперимент над русским стихом и сделать это убедительно — то есть так, чтобы получившиеся тексты были подлинными стихами, — для этого нужно перестроить — или по-иному соткать — всю стиховую материю. Может быть, Гандельсману помогла его жизнь в городе Нью-Йорке, но ему удалось настроиться на эту новую для русской поэзии волну. Во-вторых, чтобы такое звучание стало возможным, русская рифма должна ощущаться как непременный и естественный атрибут стиха. Если бы это было не так, эксперимент Гандельсмана просто не имел бы смысла: ему не с чем было бы работать”.

См. также: “Русское ухо, русский внутренний строй весь стоит на рифме и ритме. Это состояние русской цивилизации. Оно в рифму и в ритм. Кто-то из русских философов заметил, что рифма и ритм являются спасением и для человека, который пишет, и для человека, который читает, потому что это освобождение от невроза, от не упорядоченных цивилизацией страстей”, — говоритЕлена Фанайловав беседе с Лилией Гущиной (“Новая газета”, 2003, № 78, 20 октября).

См. также беседуВладимира Гандельсманас Майей Кучерской “Прошу тишины” (“Русский Журнал”, 2003, 22 августа).

См. также:Олег Вулф,“Русский поэт в североамериканском контексте птиц” — “Лебедь”, Бостон, 2003, № 334, 27 июля.

См.:http://www.vavilon.ru/texts/prim/gandelsman4.html

См. также статьюВладимира Губайловского“Неизбежность поэзии” в настоящем номере “Нового мира”.

Ирина Дедюхова.Прогулки с Вергилием. Заметки о сетевой “голубой” прозе. — “Русский Журнал”, 2003, 20 октября.

“Тут самое место решить, что же отнести к собственноголубойпрозе? Непременное наличиемомента совращения. Если его нет, то это всего лишь проза — можно снять бронежилеты и противогазы”.

Для эпатажного Виктора Ерофеева главная книга — Библия!Беседу вел Аршак Тер-Маркарьян. — “Литературная Россия”, 2003, № 46, 14 ноября.

ГоворитВиктор Ерофеев:“Думаю, что передача [„Апокриф”], которую я веду, хоть немножко помогает людям быть просветленными и готовыми даже покаяться”.