Новый Мир ( № 3 2011)

На пяти сотнях страниц разворачиваются события, охватывающие чуть ли не весь ХХ век. Состоит роман из отдельных отрывков, озаглавленных годом (годами) времени действия, сознательно смонтированных автором в порядке, далеком от хронологического. Таких временных пластов много: это и Гражданская война, и конец Великой Отечественной, и советское детство героя, и послепутчевые месяцы, и конец 90-х. Герои, соответственно, тоже разные. Илья и Тимофей — успешные, попавшие в струю 90-х люди. Не бандиты, боже упаси, персонажи вполне интеллигентные, с образованием и совестью: один — рекламщик, второй — «богемщик», пробавляющийся режиссурой. О них и об их знакомых, друзьях, братьях, сестрах и других второстепенных лицах, число которых растет, как стебли в «Хлорофилии» Рубанова, быстро и неумолимо, и повествует большая часть романа. Илью в детстве учил французскому языку старик Кирилл Евгеньевич Охотников — из «бывших», родившийся в 1920-м на борту парохода, следующего из Крыма в Константинополь. Это мы узнаем ближе к финалу, а в самом начале мы видим Охотникова в советском лагере в мае 1945-го: вернулся, чтобы воевать за родную страну, ну и, конечно, поплатился. Пласт революционных событий связан, однако, не с ним и не с его семьей, а с белым офицером Цимлянским, чей дневник попался в руки Тимофею, — очень по-романному, случайно, в разрушенном войной Сухуми, в груде книг на развалинах библиотеки. В этой странной тетрадке есть карта, а на ней — удивительные топонимы: крепость Сомнения, разъезд Терпения... Один из таких топонимов и дал заглавие книге.