Читаем Новый Мир ( № 5 2002) полностью

“У Смелякова, поэта, чтимого Окуджавой, есть стихотворение „Хорошая девочка Лида” — о любви мальчика к девочке; подчеркиваю, ибо метафоры таковы, словно речь о любви Народа — к Вождю, к Сталину (что, кстати, было по-своему дерзко, хотя советская власть, трижды сажавшая Смелякова, это пропустила). „На всех перекрестках планеты / напишет он имя ее. / На полюсе Южном — огнями, / пшеницей — в кубанских степях...””. В книге “Русская литература: от Фонвизина до Бродского” (М., 2001) Рассадин упоминает о смеляковскомсиндроме заложника, когда человек отождествляет себя с теми, кто отнял у него свободу.

Михаил Ремизов.Утопия конституции. — “Русский Журнал”

“Безразличие „народа” к празднику конституции можно, конечно, отнести на счет тривиальной аполитичности. Но по-моему, вернее увидеть в нем признак здорового государственного инстинкта. <...> Рационализировать конституционный скепсис масс можно при помощи хорошо известного аргумента: конституция представляет собой тавтологическое описание уже существующего единства, а не его фундамент, как это пытаются представить. <...> С равным успехом и мы, читая преамбулу своей конституции („Мы, многонациональный народ Российской Федерации... принимаем Конституцию Российской Федерации”), можем задать вопрос: а откуда взялся этот „многонациональный народ Российской Федерации”, если Российская Федерация как государство определена актом принятия настоящей конституции? <...> Наибольшая смысловая опасность состоит именно в этом: принять идеюконституциивсерьез. То есть увидеть в конституции государствообразующий акт. Ведь в таком случаетавтологическое самоописаниенационально-государственного единства рискует предстать в качестве его последнего основания. Конституционное мышление лишает нас возможности артикулировать доправовые,то есть настоящие,основания политического сообщества. Если говорить о действующей Конституции РФ, то она делает просто не-мыслимыми некоторые решающие для нашей исторической судьбы вопросы. К примеру, вопрос о разделенном положении русских как нации... С этим связана возможность очень мощного кризиса легитимности национального государства. Кризиса, от которого нас спасает только дремотная недоверчивость нашего „народа” и его глухота к проповеди конституционализма”.

Михаил Ремизов.Апология предвзятости. — “Русский Журнал”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза