Новый Мир ( № 7 2002)

...В 1996 году Ефремов, по словам Смелянского, попросил его: “„Ну хватит наукой-то заниматься. Впереди столетие театра. Помоги мне”. И улыбнулся так, как только он мог улыбаться. Отказать ему было невозможно”. (А как он мог отказать, если работал тогда во МХАТе?!) Помог? Судя по книге — не очень: “В канун столетия жизнь в Камергерском застыла, как в каком-то кошмарном стоп-кадре. Будущий репертуар не обсуждался, пустой стояла большая сцена, театр позволял себе неделями не играть спектакли”. Юбилейный сезон был совершенно пустой. Сплошные отпуска и репетиции. “Ощущение тишины и пыли”, — написала тогда критик Вера Максимова. На нее набросились “защитники” Ефремова. И первым, кто тогда же обрывал любые недоумения по этому поводу, был Смелянский. А ведь он, заместитель Ефремова как раз по творческим вопросам, ни пьес, ни режиссеров к юбилею подобрать не смог. Марину Райкину, обозревателя газеты “Московский комсомолец”, на юбилейный вечер во МХАТ имени Чехова не пустили за то, что она намекнула в одной из статей на известный недуг... А года не прошло — и вдруг оказалось, что так и нужно писать.

Смелянский припоминает слабости и недостатки, но почти нигде не показывает силы Ефремова, его великих умений. В книге совсем нет Ефремова-художника. Подчеркивая близость, почти дружбу, он демонстрирует опять-таки взгляд сверху: Ефремовне понимал,допускал ошибки, не смог реализовать. Друзья говорят о себе “мы”, деля удачи и поражения. Так что были они не друзьями, а... сослуживцами. Ефремов обращался к Смелянскому, нуждаясь, например, в подходящей цитате (Смелянский, как замечено выше, умеет цитировать и вычленять цитату). И Смелянский, по собственному признанию, не подводил — помогал “словом, аргументом из истории, текстом”...

Так в чем же образцовые качества книги, ее “методологическое новаторство”? В том, что ради красного словца не пожалел родного отца (в буквальном смысле)... В том, что история театра предстает как свод закулисных анекдотов, среди которых теряются два серьезных и глубоких замечания об Олеге Борисове и Иннокентии Смоктуновском? Но анекдотами из жизни великих актеров и знаменитых политиков сегодня и без того полны книжные и газетные развалы. В том, что автор выдает с разницей в два-три года совершенно противоположные оценки ныне уже неизменным, то есть отошедшим в историю культуры, явлениям и не стесняется того, что эту перемену могут заметить?