Новый мир. Трансформация (СИ)

— Доменике убрал туман и теперь на улице видно Солнце. Мои крылья больше не намокают!

Шива настолько искренне радовался Солнцу и новому дню, что я просто не могла ругаться на него.

Лагерь понемногу просыпался. Хозяева трёх из шести палаток уже завтракали, удобно расположившись на пушистых коврах. Слуги суетились за их спинами, собирая палатки.

— Госпожа, вам принести завтрак? — Слуга, атлетично сложенный молодой человек с бритым черепом и серьгой в правом ухе, услужливо поклонился. Мне кажется, или после вчерашнего военного совета ко мне действительно стали относиться по-другому?

Хамить слуги перестали давно, после того, как я чуть не заморозила идиотку, оспаривавшую необходимость подушечки и варёного мяса для Шивы. Но тогда я видела, что меня лишь опасаются, как я сама опасалась бы какого-нибудь огромного орангутанга. Теперь же в тоне слуги слышалось уважение.

— Неси. И можешь начинать укладывать вещи.

Пока слуга был занят завтраком, я разгуливала по лагерю, разглядывая наших солдат при ярком солнечном свете. Оказалось, что чёрная чешуя ящеров хорошо отражает свет, так что свернувшиеся в своих ночных ямках солдаты выглядели, как огромные чёрные бриллианты, наполовину выступающие из-под земли. Шмели спали группками по две-три особи в каждой. Их руки-лапки тесно переплетались, а крылья были сложены и плотно прижаты к телу.

Прогуливаясь, я старалась думать о чём угодно: о предполагаемом устройстве шмелиного общества; о том, как размножаются ящеры и способны ли они к партеногенезу; о том, где сейчас находится Балдассаро… О чём угодно кроме того, что мне предстоит сделать уже через несколько часов.

Наконец все люди подготовились к походу, и Доменике отправил слуг будить нашу армию. Ни ящерам, ни шмелям не нужно было ни собираться, ни завтракать: проснулся, отряхнулся и в путь. Кажется, именно по этой причине их презирали практически все люди, входившие в состав армии Доменике. И даже сам Доменике.

Гранталловой Долины мы, как и хотел Доменике, достигли за полчаса до полудня.

— Возьмёшь с собой Шиву.

Когда Доменике нашёл меня, я сидела под раскидистым деревом, медленно водила пальцами по желтоватой коре и изо всех сил старалась не бояться. Шива, охотящийся на свой собственный хвост, сам того не подозревая, служил неплохим антидепрессантом.

— Зачем? — Я поднялась, не желая смотреть на Доменике снизу вверх.

— Так будет убедительнее. Им покажется, что даже крылатые коты признали твою власть.

— Или что я слишком близко якшаюсь с мерзкими созданиями, неизвестно почему думающими, что они равны людям. Кажется, именно так думают о крылатых почти все твои спутники?

— Наши спутники. — Доменике слегка повысил голос, давая понять, что я перешла грань. — Но ты права. Значит, действуем по плану. И помни: ты всё ещё в моей власти. Постарайся не возгордиться, если жители Долины примут твоё предложение.

Боясь выдать себя интонацией, я просто опустила голову. Надеюсь, Доменике примет этот жест за проявление покорности.

Гранталловая Долина была очень странным городом: тысячи маленьких серебристых зданий, прилепившихся к стенам в верхней части огромного, немыслимо глубокого карьера. Здесь, как следовало из названия, добывали гранталл — единственный металл, взаимодействующий с магией; один из столпов, на которых держалась жизнь Новой Венеции.

Я стояла на краю обрыва, одетая в развевающееся полупрозрачное платье, сквозь которое должны были просвечиваться солнечные лучи, и с каждой секундой боялась всё сильнее. Что-то в этом городе было настолько неправильно, что страх уже практически превратился в панику, и только понимание того, что Доменике в любом случае вздёрнет меня в воздухе, словно безвольную куклу, заставляло оставаться на месте.

— Готова?

Я кивнула, и тут же почувствовала, как отрываюсь от земли. По задумке Доменике я должна была зависнуть над городом так, чтобы Солнце находилось прямо за мной, и объявить жителям Долины, что я и есть та «твёрдая, словно скала, и мягкая, словно шерсть», что я на стороне Доменике Орсеолли, а дож не просто старый дурак, но ещё и вероломно попытался убить меня, чуть не навредив тем самым всей Новой Венеции.

Трое бенанданти: Лучианна, Хлодвиге и сам Доменике должны были держать меня в воздухе. Брат и сестра Нуово должны были на всякий случай страховать меня от падения, удерживая в паре метров подо мной что-то типа силового поля. Доменике хотел, чтобы остальные бенанданти обеспечивали хорошую громкость моему голосу, но я гордо отказалась. Что ж я, не знаю, как устроены микрофоны?

Закончив приготовления, я слегка наклонила голову, чтобы смотрящим снизу жителям казалось, что я благосклонно смотрю на них с небес, и внезапно поняла, почему город так сильно пугал меня. Гранталловая Долина была покинута жителями: не вился дымок над трубами, не сновали туда-сюда жители, не кричали дети… Ничего, присущего человеческому жилью, не было в этом городе.

Что ж. Не мог же Доменике этого не заметить?