Новый порядок (Часть II)

— Нет-нет, благодарю, я не голодна, — сказала она тихо, пряча глаза.

— Тогда отведайте вина. Оно на удивление неплохо.

— Не стоит, спасибо. Если не возражаете… — Эльза закусила губу, мучая пальцами замок сумки на коленях. — Я бы хотела закурить…

— Не возражаем, — сказал Кассан.

Бруно возражал, еще как возражал. От одного упоминания курева его скрутило похлеще, чем от голода, а нога нервно затряслась под столом. Но его мнения никто не спрашивал.

Эльза благодарно кивнула, раскрыла сумочку и извлекла из нее тонкий длинный мундштук и портсигар с сигариллами, мода на которые в последние годы пришла из Тьердемонда от альбарских солдат и офицеров. Эльза вставила сигариллу в мундштук, взяла его в зубы и чиркнула спичкой о коробок. Бруно едва ли не захлебнулся слюной вожделения, следя за этим бесхитростным процессом, жадно вдохнул запах серы и табачного дыма. Как зачарованный проследил за сизой струйкой, которую выпустил в потолок маленький женский рот после первой глубокой затяжки. Нога затряслась еще больше.

Кассан толкнул Бруно в локоть, вырывая из плена полуэротических фантазий и опуская с небес на землю. Маэстро смущенно кашлянул, хлебнул из кружки вина и уткнулся в тарелку с тушеным мясом, овощами и грибами, которые несколько потеряли свою привлекательность.

— Итак, саида Эльза, — прожевав кусок мяса, произнес Кассан, — не сочтите за издевку, но вы уже третья Эльза, о которой только я слышал. Вы точно настоящая?

Эльза затянулась, выпустила дым краешком рта в сторону, манерно стряхнула пепел в придвинутое Бруно блюдце.

— Один философ вывел теорию иллюзорности бытия, согласно который мы все — плод чьего-то воображения, — сказала она с усталым видом. — Однако я не сторонница этой теории, поэтому смело могу заявить, что да, я настоящая Эльза. Во всяком случае, так меня назвали родители и записали в приходской книге после крещения. И да, я от Франца. Он отправил меня к вам.

— Почему же он сам не пришел?

Эльза отвернулась к стене, затянулась, пустила дым в потолок, стряхнула пепел, постучав задрожавшим пальцем по мундштуку.

— Он… — Эльза вздрогнула. — Он мертв, — докончила она безжизненным голосом.

— Че… чего? — поперхнулся Бруно.

— Его убили, — повторила женщина, глубоко затягиваясь. — Разве не знаете? Все сегодняшние газеты об этом пишут.

— Так уж вышло, — серьезно проговорил Кассан, — сегодня нам было не до газет.

Эльза выпустила дым, склонила голову и украдкой потерла кончиком пальца левый глаз у переносицы.

— Позавчера ночью на Лодочной улице произошла страшная бойня, — сказала она отрешенно. — Погибло больше десятка человек… в том числе и Франц.

— Это точно?

— К сожалению, да, — судорожно вздохнула Эльза. — Его опознали те, кто знал лично.

— А остальные?

— Говорят, бандиты, — пожала плечами женщина. — Кого-то из боссов Большой Шестерки, но подробностей не знаю. Пишут, была погоня, перестрелка…

— Среди них не было такого, со шрамом? — Бруно чиркнул пальцем от брови до правой щеки.

— Не знаю, — неуверенно призналась Эльза. — Меня же там не было, но в газетах пишут, что произошла стычка банд. Опасаются, что Большая Шестерка готовится начать новую войну, но я в это не верю.

— Почему? — спросил Кассан.

Эльза сгребла тлеющим кончиком сигариллы кучку пепла в блюдце. Затем посмотрела на обоих собеседников, затянулась.

— Одним из убитых был Жан Морэ, — сказала она тихо, — лидер партии «Новый порядок».

Бруно тяжело сглотнул. Стало отчего-то совсем уж погано. Кассан отпил из глиняной чашки вина, цокнул языком.

— А вы, получается, тоже в ней состоите?

— Нет, что вы! — испуганно охнула Эльза, и ее большие грустные глаза, раздраженные от слез, стали еще больше. — Я от этого далека. Но Франц состоял, — торопливо и взволнованно добавила она. — Вы же об этом знаете, иначе он никогда бы не назвал вас… Он бы ни за что не позволил мне стать одной из них…

— Кем же вы ему приходитесь, саида? Если не секрет.

— Не секрет, — немного успокоившись, смущенно произнесла Эльза. — Я… мы были близки.

— Понимаю, — наклонил голову Кассан.

— Не совсем, — робко улыбнулась женщина. — Франц заботился обо мне, когда… моего брата не стало. Он ведь тоже был в этой проклятой партии, хоть и скрывал от меня. Мне рассказал об этом Франц, а потом мы… ну, сблизились. Мой несостоявшийся жених ушел в Тьердемонд на войну добровольцем четыре года назад и пропал без вести. Потом погиб и мой брат. Франц… он спас меня от одиночества. Наверно, из жалости и чувства вины. Он считал, что виновен в смерти брата. А иногда… иногда он меня использовал.

— Представляясь вашим именем?

— Да нет, — повела плечом Эльза. — Насколько знаю, так звали его мать. Да и вообще мое имя самое обыкновенное и частое. Трех моих подруг зовут Эльзой, тетку по матери тоже. Нет, иногда Франц просил меня встретиться с кем-нибудь, передать письмо или что-то в этом роде.

— Неужто не понимали, что это за письма и встречи?

— Да все я понимала, но… — Эльза выдохнула дым, печально улыбнулась. — Я любила Франца. Кроме него у меня никого не осталось. Каких только глупостей женщины не делают ради любимых мужчин в надежде на взаимность?