Новый старый год. Антиутопия

– Ты чем так расстроен? – спросила вышедшая из ванной с полотенцем на мокрой голове Оксана. – Ты так ругался, что даже под душем слышно было. Что случилось?

– А ничего! – вспылил Георгий. – Если эти козлы в Новокузнецке меня собрались кинуть, то у них это не выйдет. Я буду жаловаться! До министров дойду, а найду на них управу!

– Зачем же до министров? – лукаво улыбнувшись, сказала женщина. – У тебя скоро будет возможность пообщаться с очень влиятельным человеком. Повыше министров.

И с некоторой досадой в голосе добавила:

– Тебя по настоянию Юрия Ивановича Селина приглашают встречать Новый год в семейном кругу супруги Веселые.

– Нет. Никуда я не пойду! – заупрямился Смит. – Мы с тобой договорились, что будем встречать Новый год вместе. И столик в ресторане уже заказали на двоих. Я уже настроился. Не пойду. Ни к Веселым. Ни к Селиным.

Это приглашение не входило в его планы. Особо романтических чувств он к своей попечительнице не испытывал, но в потайном кармане его парадного костюма лежало несколько таблеток очень сильного снотворного. Их он собирался незаметно подложить Оксане в бокал, и когда она уснет, слинять на КПП, где его будет ждать белая «Нива».

– Когда тебя приглашает один из лидеров Фронта, не принято отказываться, – тоном, не терпящим возражений, произнесла Оксана.

– А ты? Ты к ним пойдешь? – спросил Смит.

– К сожалению, меня не пригласили.

– Тогда и я не пойду, – как бы из солидарности отказался австралиец.

А может быть, из дома Веселого ему удастся дозвониться до Натальи и предупредить ее, что он с ними не поедет? Но как хочется увидеться с сыном!

Перед отъездом домоправительницы на рынок за продуктами к новогоднему ужину к ней в комнату спустился хозяин дома и, даже не ущипнув ее за попку, хотя они оказались наедине, каким-то незнакомым казенным голосом велел ей по дороге заехать в Дом иностранных специалистов и взять с собой Кузнецова-Смита.

– Убийца твоего мужа хочет откупиться от нас едой. Ему, видите ли, неудобно идти в гости с пустыми руками. Господин австралиец желает профинансировать наше застолье. Ты смотри, чтобы яду какого-нибудь не купил. С него станет, – строго наказал экономке Веселый.

Ольга фыркнула в ответ что-то нечленораздельное и стала прихорашиваться перед зеркалом.

Костя не выдержал и спросил:

– И для кого ты, интересно, такой макияж сделала?

– Мало ли вокруг свободных мужчин? – кокетливо ответила она.

Веселый позеленел от злости, повернулся и, скрипя зубами, вышел из комнаты.

В коротком песцовом полушубке и плотно обтягивающих стройные ноги гамашах Ольга, действительно, привлекала мужские взгляды. Водитель иномарки из обкомовского гаража, хохол с пышными усами и хитрыми глазами, невольно присвистнул, когда эта дамочка впорхнула на заднее сиденье его машины.

– Мне сказали, что с вами можно прокатиться до рынка? – ласково прощебетала она.

– Хоть на край света с такой принцессой.

Шофер, видать, парень был не промах по женской части и сразу поймал нужную нить разговора. В такой никчемной болтовне между мужчиной и женщиной содержание вообще не играет никакой роли. Можно нести несусветную чушь или обсуждать теорию относительности – все равно. Интонация, придыхания, восторженные и многозначительные взгляды куда красноречивее и честнее любых слов. Несколько минут общения со словоохотливым водителем, пока они ехали до гостиницы Смита, окончательно убедили Ольгу, что сегодня, в новогоднюю ночь, она наставит большущие рога своему благодетелю. Ей до такой степени осточертела его вельможная усталость, снисходительное позволение любить себя, что если бы этот усатый кот, буквально пожирающий ее глазами в зеркале заднего вида, предложил отдаться ему прямо сейчас, в машине, она бы ему не отказала.

– А вы не родственницей приходитесь Константину Евгеньевичу? – все-таки поинтересовался усач.

– Нет. Не родственницей. Всего-навсего вдова его бывшего телохранителя и помогаю ему по дому, – призналась Ольга.

Ее ответ воодушевил водителя.

– А мне придется всю новогоднюю ночь дежурить перед вашим домом. Приказ генерал-губернатора. Вдруг Юрию Ивановичу понадобится автомобиль, – посетовал шофер.

– Так заходите ко мне в гости. Я живу в комнате одна. Мне, правда, придется гостей за столом обслуживать. Но не все же время я буду стоять у них за спинами.

– Правда? – воскликнул хохол.

От радости он чуть не выпустил из рук руль, и машину сильно занесло на скользкой дороге. Он вообще заметно повеселел, и теперь его рот не закрывался ни на секунду.

– Ба! Знакомые все лица! – воскликнул иностранный гость, подсаживаясь в машину.

Он сел на заднее сиденье рядом с дамочкой. Они оказались знакомы. Шофер сразу как-то сник и прикусил язык.

– А ты все хорошеешь и хорошеешь! И вовсе не походишь на безутешную вдову, – Смит отпустил соседке дежурный комплимент.

Выражать соболезнования этой расфуфыренной моднице у него не повернулся язык.

Лицо Ольги зарделось румянцем, и она, прищурив свои лисьи глазки, проворковала:

– Вы тоже с возрастом стали интереснее, Георгий Константинович.

Шофер демонстративно кашлянул и спросил:

– Куда едем-то?