Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки»

Отмечается, что попытка достичь качества и прозрачности управления, аналогичных тем, которые ими предлагаются странам-заемщикам, потребует от МБ и МВФ полного пересмотра принципов своей деятельности. Окончательный приговор МБ и МВФ выносит Джон Айкенберри, отмечая, что

«Лидирующие послевоенные институты – МВФ, Мировой банк и НАТО – весьма удачно обслуживают интересы США и других крупнейших держав».[68]

Думается, что еще раньше к этому выводу пришли государства, не входящие в круг избранных.

Спору нет, международное сообщество – весьма условная совокупность стран Запада, возглавляемая Соединенными Штатами, – оказывает пока еще наиболее сильное влияние на ход и содержание международных процессов и обладает достаточными возможностями для того, чтобы направлять деятельность международных институтов по выгодному для себя руслу. Вместе с тем этих возможностей оказывается недостаточно для полного контроля над исполнением условно коллективных решений всеми участниками международной системы.

Организация Североатлантического договора. Если опускаться до уровня региональных организаций, пусть и претендующих на глобальные функции, то деградация институтов затронула и такой столп западного миропорядка, как НАТО. Формально альянс не только успешно функционирует, но и расширяется, укрепляя свое присутствие в сфере влияния прежнего противника. Однако на деле наблюдается глубокий концептуальный кризис, особенно наглядно проявившийся в сентябре 2001-го. Тогда Соединенные Штаты отклонили предложение европейских союзников и предпочли решать вопросы собственной безопасности вне опоры на альянс. Более того, США было официально заявлено, что их подразделения в составе сил НАТО включены в программу передислокации войск США за рубежом. В результате, по мнению Карла Кайзера,

«Для НАТО как основной трансатлантической организации теперь встает вопрос о ее существовании».[69]

Дальнейшие попытки реанимировать боевой дух НАТО и даже придать ему глобальный характер наталкиваются на нежелание стран Западной Европы участвовать в боевых действиях вне традиционной зоны ответственности (а в ней военных угроз не предвидится). Уже к концу 2007 года официальные лица США и НАТО бьют тревогу относительно того, что альянс может потерпеть неудачу в единственном вооруженном конфликте, в котором участвует, – в Афганистане. В перспективе нельзя исключать того, что альянс будет подвергаться внутренней эрозии за счет распространения на его отдельные страны-члены практики двусторонних соглашений о военном сотрудничестве и взаимопомощи с США.

Важным негативным следствием игры государств по принципу «каждый за себя» становится такая опасная тенденция, как неконтролируемая гонка вооружений. Видный российский специалист в данной области Сергей Кортунов отмечает, что сегодня она «вышла на новый качественный уровень, а ее масштабы в ряде регионов превышают даже пиковые показатели времен холодной войны». Более того, все это происходит на фоне деградации глобальных и региональных режимов контроля над вооружениями. Происходит милитаризация мира, особенно его конфликтных зон. Отсутствие международных процедур контроля за торговлей обычными вооружениями приводит к их стремительному распространению, в том числе и среди криминальных сообществ. Растет угроза появления так называемых дестабилизирующих вооружений, ядерных зарядов малой мощности, стратегических ракет с неядерными боеголовками.[70] Согласно приводимым в исследовании Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) оценкам Стокгольмского международного института исследований мира (СИПРИ),

«В 2005 году общие затраты на оборону достигли 1,12 трлн. долларов.[71] Совокупные военные расходы растут непрерывно, быстрее, чем во время холодной войны (соответственно на 6 % и на 2,5–3% в год). Наибольший рост военных расходов наблюдается на Ближнем Востоке, а также в некоторых странах СНГ (Грузия, Азербайджан, Белоруссия)».[72]