Новый Вавилон

К тому времени, как мы поднялись на палубу, похожий на пожар закат тронул огнем далекие верхушки пальм, а тени, отбрасываемые лесом на речную гладь, превратились в неправдоподобно длинные игры гигантского дикобраза, топорщившиеся на восток. Судно перестало вибрировать, «Сверло» сбросил скорость и шел самым малым ходом, его еле хватало, чтобы удерживать нас на месте, сопротивляясь напористому течению Амазонки. Красный флаг был приспущен, команда выстроилась во фронт, лицом к группе старших офицеров, ее возглавлял Шпырев. Чуть поодаль стояли матросы почетного караула, вооруженные винтовками Мосина с примкнутыми штыками. Мертвецы, покрытые парусиной, несколькими рядами лежали на юте. Триглистер, согнувшись, ходил между трупами, раз за разом приподнимая ткань. Словно кого-то искал. Или, памятуя его недавние слова, совершал некий заупокойный ритуал в марксистской редакции. Что-нибудь вроде: и вечный бой, покой нам только снится, как у симпатизировавшего революции поэта Блока. Издали было не видно, чем конкретно занят Меер Аронович, вообще говоря, его появление на юте сбило меня с толку. Ведь мы только что вместе поднимались на палубу, он шел прямо за нами, и я решительно не мог понять, как это ему удалось нас опередить. Обернувшись к Гуру, я столкнулся с комиссаром нос к носу и вскрикнул от удивления.

— Что у вас опять стгяслось?! — Меер Аронович скорчил недовольную мину.

— Но как же… — пробормотал я, окончательно растерявшись. Тем временем двойник товарища Триглистера нашел, что искал, и сделал знак двум крепким матросам. Те легко подняли мертвеца и куда-то потащили. Мнимый комиссар поспешил следом. Только тут до меня дошло, что я не просто обознался, а еще и принял за Триглистера женщину. В оправдание позволю себе заметить, она была тех же габаритов, вдобавок, одета в точности так же — в чекистской коже с головы до пят и с увесистой кобурой на бедре. Когда незнакомка приблизилась к нам, я убедился, она молода и красива…

— Отбгосьте свои дугацкие предрассудки, Офсет, — по-своему истолковал мое замешательство Триглистер. — Да, на нашем судне плывет женщина, и что с того?! Товагищ Эльза Штайнег — выдающаяся ученая из Швейцагии, пгивлеченная советским пгавительством…

— Эльза Штайнер?! — фамилия показалась мне знакомой. — Штайнер, Штайнер, — повторил я про себя. — Кажется, мой добрый товарищ месье Шпильман рассказывал мне о некоем Рудольфе Штайнере, возглавившем теософское общество Германии с благословения Анны Бризант. Поль говорил, он якобы грозился построить некий аппарат для мгновенного перемещения в Шамбалу, названный им Колесницей Индры. По словам Шпильмана, речь велась о чем-то вроде механизма телепортации, запускавшегося с помощью обряда Дхармы — это была такая духовная практика, позволявшая телепортируемому на мгновение узреть призрачные лучи Темного Солнца, в которых купается Шамбала, и засечь курс, используя компас…

— Фройлен Штайнер — родная сестра герра Рудольфа, — сказал Гуру. — Верная помощница мэтра и большая умница, недавно получила степень доктора медицины. К сожалению, герр Штайнер не смог лично принять участие в экспедиции из-за пошатнувшегося здоровья. Но он прислал свою сестру…

— Фгойлен Штайнег — кгупный специалист по пегеходным состояниям, — важно изрек Триглистер. — И, оценив мой недоумевающий взгляд, добавил: — Между мигами…

— Между мирами?!

Матросы, тащившие мертвеца, свернули на одну из боковых лестниц. Эльза Штайнер спустилась за ними.

— Куда они потащили труп, Вывих? — шепотом спросил я.

— Наш павший товагищ — один из пгеданнейших бойцов пагтии. Глупо газбгасываться столь ценным человеческим материалом…

— Разбрасываться?! Что вы имеете в виду, Триглистер, черт бы вас побрал?! — у меня, признаться, глаза полезли на лоб.

— Т-с, — зашипел Гуру, приложив палец к губам. — Вам что, повылазило, полковник?!

И верно, хоть он мне и нагрубил, церемония как раз началась. Начальник экспедиции Шпырев, смахнув простецкую матросскую бескозырку, шагнул вперед, перебирая головной убор в ладонях кузнеца.

— Товарищи балтийцы! — начал он. — Братцы! Смертоносная империалистическая картечь вырвала из наших рядов товарищей, которых вы знали не хуже меня! Называть их пофамильно не стану из соображений секретности, да и не в именах дело. Еще только вчера мы вместе мечтали о Светлом Будущем для всех пролетариев, как завещал нам товарищ Ленин, верный продолжатель святого дела Карла Маркса и Фридриха Энгельса, и вот, мы предаем их останки воде, — умолкнув, оратор обвел тяжелым взглядом собравшихся, пока не остановился на мне. Наверное, вспомнил, что я англичанин. Его глаза были сильно воспалены, как при остром конъюнктивите, я подумал, Гуру не соврал, начальник экспедиции действительно чрезвычайно эмоционален. Такие люди легко жертвуют собой ради дела, в которое верят. И с той же легкостью могут наломать дров…