Новый Вавилон

– Мы оба знаем, что я уйду, – начал я после длительной паузы. – Наши отношения складывались странным, искусственным образом и да, ты права, мне всегда нравилась Марина, но я её не любил. Мы слишком долго на этом острове, каждый из нас изменился и, наверное, только сейчас я понимаю, что вернусь. Вернусь в любом случае, чтобы я не нашел. Я вернусь к тебе, Лора. Ты часть моего нового мира.

Лариса помолчала. Уютно укутавшись в плед и прильнув к моему плечу, она разглядывала ночное небо.

– А если всё это какой-то странный эксперимент, как мы и предполагали тогда, в самом начале?

– Не понимаю тебя. Тогда мы не знали про рептилий.

– Ну, хорошо. Пусть это эксперимент рептилий. Ты не допускаешь мысли, что нас тут держат взаперти, создав вот эти условия, которые мы вынуждены терпеть? А во всем мире никто не знает о нас и черепахах, жизнь идет своим чередом, а нас просто списали как пропавших без вести.

– Не может быть. Я видел уничтоженные флотилии. Можно сказать, участвовал в их победах над людьми.

– Тебя мучили, – она погладила мою руку. – Вводили всякие соединения и химию. Ты же сам рассказывал. Я не верю, не подумай, но вдруг ты сам себе это внушил? Из-за боли разум может помутиться. Только не обижайся, пожалуйста.

– Никаких обид, все нормально.

– И ещё. Насколько мы знаем, всё началось с войны между людьми, ядерное оружие и подобное. Но помнишь, нас ведь учили на ОБЖ о вечной зиме и прочих коллапсах. А мы как сидели на этом острове, так и сидим. Никаких изменений никто не заметил.

– Поэтому я и хочу уплыть с этого острова. Разобраться.

Я собрался уходить в поселок, ночевать в траншее не хотелось, ещё больше меня пугали дальнейшие разговоры и мольбы. Завтра всё это станет не важным, я поплыву через враждебную полосу воды. Если нам повезет, мы доберемся до скалистого острова, где до недавнего времени располагались черепахи. Испытывать судьбу обратной дорогой будут остальные, я же должен найти шнорхелей и разыскать город рептилий.

– Сёма… а ведь я могла уйти не на Мыс, а в другое место, ты бы искал меня?

Да. Ради неё я был готов отложить все планы, но Ларисе этого лучше не знать. Три года назад я не мог предположить такой привязанности к этой женщине, мне хотелось её забыть и не встречать никогда. Как оказалось, события только начинались, и пусть я был растерянным и опустошенным, а за последующие годы меня превратили в жестокого и временами бессердечного человека, но она была последним связующим звеном с прошлой жизнью.

Глава 9.

Три года назад.

После заката я бесцельно шатался по пляжу. Нас кормили мясом и, несмотря на все унижения последних часов, ужин пришёлся кстати. Накопившаяся усталость ушла на второй план, после долгожданной трапезы я пытался разобраться со своими мыслями.

Артёма унесли в нашу землянку, Крис выдал особую мазь, которую смотрителям даровали рептилии. Это лекарство было сделано из водных растений, недоступных и неизвестных людям. По словам бразильца, первым делом мазь дезинфицирует раны, даст истерзанному долгожданное облегчение, а завтра он обещал поделиться другим средством, которое будет способствовать быстрому заживлению.

Физического состояние Артёма было удручающим. Импровизированный хлыст из расщепленного бамбука не просто разрезал кожу, он вырывал частички плоти. О психологическом аспекте терзаний больного даже не хотелось гадать. Он не сказал ни слова, пока его уносили в землянку, не вышел на ужин, и Лариса собрала супругу импровизированный сухой паек.

С Ларисой я обмолвился дежурными фразами за ужином. Мы не смотрели друг на друга ни в море, ни после.

Мои раздумья прервал появившийся из ниоткуда бразилец.

– Ну что ты шатаешься тут такой потерянный? Если парень не вытянет, забирай себе его бабу, – с широкой улыбкой рассуждал Крис. – У нас тут в целом не плохо. Ответственные люди со знанием русского пригодятся.

– Ты совсем дебил? – я ответил по-русски.

– Не злись, – он понял меня по интонации. – А что ты хочешь? Ты не можешь ничего изменить, старайся приспособиться и взять лучшее из этого места. Если её не переведут наверх, то без присмотра кого-то из смотрителей, судьба женщины не завидна.

Я прекрасно помнил утреннюю картину многочисленных похотливых глаз, заочно раздевающих Ларису. Завтра наступит новый день, сегодняшние события, конечно, не забыть, но и прочие проблемы совсем не рассосались.

– Вас устраивает жить в роли животных? Подчиняться этим тварям?

– У нас нет выбора. Рептилии не такие уж плохие, просто у них своя логика. Дома, на родине у меня была псарня. Порядка двадцати собак. Я надеялся скрестить их, улучшить породу. Понимаешь, к чему я клоню?

– Понимаю. Только мы не собаки.

– А чем мы лучше?

Вопрос казался идиотским, но аргументов я подобрать не смог. Разумность? Собаки тоже разумны в какой-то степени.

– Хотя бы тем, что не хотим жить как собаки.

– Это потому что мы знаем другую жизнь, – философски отметил бывший хозяин псарни. – На третьем уровне живут семейные, их поселки видны отсюда. Детей пока мало, около десяти. Вот они будут воспринимать превосходство рептилий как должное.