Новый Вавилон

Габриель опаздывал. Он до сих пор лежал в одних трусах на кровати, в хижине над верхним ярусом тропического леса с видом на долину Амазонки, одной из величайших рек на Земле, воды которой питают весь южноамериканский континент.

— Ну давай, — сказала Клара, — это займет одну минуту, надень что-нибудь, телепортируемся на остров, скажем всем «ку-ку!», пожмем пару рук и вернемся.

— Отстань!

— Это гражданский акт, малыш, как голосование на Экклесии. И займет минуту. Всего одну минуту твоей жизни.

— Бред собачий!

— Все там будут, все человечество!

— Вот именно, дорогая подруга, вот именно! Давай лучше воспользуемся тем, что все бараны будут заняты, и смотаемся на Фудзияму, посмотрим Ниагарский водопад и озеро Танганьика. Вот это будет кайф — только ты и я!

— Да ну тебя, Габи. Ведь ничего подобного никогда не бывало — десять миллиардов человек в одном месте.

— Знаешь, если так рассуждать… Скоро и на Плутон сможем телепортироваться…

— Так идешь?

Габриель сорвал с мангового дерева мятые полотняные штаны и футболку в дырках, натянул их и сказал со вздохом:

— Готово. Галстук надевать или так сойдет?

11:40

— Что вы со мной сделаете, Немрод? Оставите умирать? Выкинете в Черное море? Позовете Виктора Каппа, чтобы прикончил меня?

Немрод поправлял галстук, глядя на свое отражение в стекле циферблата часов.

— Значит, вы сделали выбор? Жаль. Свободному миру пригодился бы такой человек, как вы.

Он надел пиджак — наверняка тот же, в котором записывал официальное обращение к землянам.

— Совершенно с вами согласна, — отозвалась кореянка, — я больше всего на свете люблю этот свободный мир, но вы собрались устроить в нем сраный хаос. Я знаю Пангайю. Даже ради прекрасных глаз отца она не нарушит четвертую статью! Ваш план «Питчипой» провалится, вам придется отлавливать три сотни изгоев и как-то справляться с ядерным взрывом на пустынном острове.

Немрод не обернулся, лишь печально улыбнулся часам.

— Ошибаетесь, капитан Ким. Пангайя всегда мне доверяла. Всегда. Она посвятила мне свою жизнь. Мне и свободному миру. Пангайя не станет колебаться. И раз уж вам повезло познакомиться, скажу, что свою роль сыграет еще один аргумент…

Ми-Ча не дала ему закончить:

— Пангайя умирает. Ей осталось совсем немного.

— Она сама вам сказала? — удивился Немрод.

— Нет. Валерия Аверьянова.

Президент колебался.

— Она права. Пангайя больна. Диагноз после аварии был безжалостным и окончательным, моей дочери врачи отвели двадцать лет. Я решил ничего ей не говорить, пока не проявятся симптомы.

Ми-Ча вспомнила слова доктора Аверьяновой, которые та произнесла в больнице имени Склодовской: «Я снова увидела Пангайю два года назад. Узнала, что у нее агрессивная форма синдрома Хантера. Было упущено время, много лет, а ведь можно было побороться».

Немрод знал, как тяжело больна его дочь. Если бы ее начали лечить раньше… исход был бы иным. Но он ничего не сделал.

Ми-Ча почувствовала прилив сил.

— Вы лжете, Немрод! Вы лжете! Вы могли спасти Пангайю, но позволили ей умирать — как машине или компьютеру, который не чинят, а просто заменяют другим. Чего вы боялись? Что она заберет слишком много власти? Что наступит день, когда она выйдет из-под вашего контроля? Вы предпочли пожертвовать и ею тоже. Вашей дочерью. Дочерью!

11:40

Артем и Капп так и сидели друг напротив друга, телепортер лежал на столике между ними.

Дуэль.

Убийце достаточно наклониться и схватить прибор. Вот только Виктор Капп не был столь наивен. Он понимал, что полицейский только того и ждет.

Внезапно майору пришла в голову очевидная мысль: в рассказе киллера есть странное противоречие.

Он посмотрел Каппу в глаза.

— Кое-что в вашей истории не сходится. Почему вы поверили президенту? Контракт и смягчение наказания — полная бессмыслица. Вы не могли не понимать, что Немрод с легкостью пожертвует вами. «В интересах человечества» — вечная его присказка.

— Тут вы ошибаетесь! Я доверял ему больше, чем любому другому человеку на планете. Давным-давно он протянул мне руку помощи. Только он, один из ста девяноста семи депутатов Конгресса, осудивших меня. — Капп судорожно вздохнул. — Авария 2063 года на скале Айерс Рок и правда была несчастным случаем. Никто мне тогда не поверил, все решили, что я намеренно распылил почти четыреста человек. Только Галилео Немрод поддержал меня и предложил контракт. Мой первый контракт. За это я получил право жить наполовину свободным человеком в деревне Колманскоп, а не в тюремной камере площадью десять квадратных метров.

Артем чувствовал — что-то ускользает.

У него за спиной подала голос Клеофея:

— Каким был этот первый контракт?

Капп ответил почти рассеянно, как будто полицейский вызвал к жизни старое, почти забытое воспоминание:

— Убить двух бедных фермеров в Южной Индии. Семейную пару, жившую в предместье Коимбатура.

— Зачем?

Капп колебался — не мог решить, стоит ли отвечать, взвешивал, чем рискует.