Новый враг

– Как человеку доверяю, но ваш отец – глава клана, фигура политическая. Не может он действовать только лишь как ему будет угодно. Прежде всего Кента-сан думает о выгоде клана и рода и лишь потом о своих желаниях.

– Довольно метко, – опустил он взгляд на доску. – По-твоему, и я стану таким же?

Ну что за неудобные вопросы?

– Вам придется, иначе и браться не стоит.

– Это мы еще посмотрим, – пробормотал он в ответ, хмуро разглядывая положение фигур. – Почти загнал в угол. Кстати, ты немного ошибся: сначала род, потом клан, – выдал он неожиданно.

– Невелика разница, – пожал я плечами, хотя Акено, обдумывающий, как ему походить, не мог этого увидеть.

– Не скажи, не скажи… а вот что ты на это скажешь? – задействовал он одну из своих ладей.

– Шах и мат, – передвинул я своего ферзя всего на одну клетку вперед.

– Да не может быть! – склонился он над доской и после пары минут ее разглядывания откинулся в кресле. – Опять… без отца с тобой в шахматы играть бессмысленно.

– Могём! – задрал я показательно нос.

– А ведь я не раз раздумывал о твоём усыновлении.

Это было неожиданно во всех смыслах.

– Я… я даже не знаю, что на это сказать. – Знали бы вы, сколько мыслей у меня в голове в тот момент пронеслось. – Это несомненная честь для такого как я, Акено-сан, – наклонился я вперед, изображая поклон, и, не разгибаясь, продолжил: – Но я не потерплю над собой… – запнулся я, – сюзерена. Искренне прошу простить.

– Ох, Синдзи. Посмотри на меня, – и после того, как я выпрямился, продолжил: – Никогда не принижай себя, парень. Ты сын Рафу, славного, хоть и оступившегося человека. В твоих жилах течет кровь древнего рода Бунъя. В конце концов, тебя вырастил и воспитал такой великий и несравненный я, на пару с не менее несравненной Кагами. Мне не нравится слышать от тебя «такого как я». Ты выбрал сложный путь, но будь уверен – моя поддержка у тебя есть. И хватит уже этого пафоса, пошли, над Мизуки поприкалываемся, – поднялся он из кресла. – Не волнуйся, я поговорю с ней о том случае, уж с такой-то мелочью мы с легкостью разберемся.

* * *

Мизуки дулась. Зрелище это было весьма милое, и что-то мне подсказывает, что она об этом в курсе.

– Да ладно тебе, Ми-тян, – погладил ее по голове Акено, – станешь ты балериной. Самой лучшей из них.

– Правда? – вскинулась девочка, забыв о своей обиде, и как мы ее только что троллили.

– Конечно, – кивнул Акено. – Не в этой жизни, правда.

И вновь руки скрещены на груди, а щеки слегка надуты. Кавай, как говорят японцы. Ирония еще и в том, что всего десять минут назад она и не думала становиться никакой балериной, но развести девчонку на новую цель довольно просто. Правда, действует это недолго, но на «пошутить» хватает. Уже через полчаса ее главной целью вновь станет ранг «виртуоз».

– Да ладно вам, Акено-сан, у нее есть все задатки, – произнес я.

– Вот видишь, – встрепенулась рыжая, – Синдзи дело говорит.

– Для еще одного проигрыша Идзивару, – закончил я.

И опять кавай-мод.

– Я ему не проигрывала, – пробурчала девочка. – У нас ничья.

– А он говорит, что ты вечная проигравшая.

– Он врет! – встрепенулась Мизуки. – Не верь ему, он врет! Я сильней! Да я ему в последний раз так наподдала, что он… это…

– Не смог стоять на лапах от смеха. Да-да, это он тоже рассказал.

– Он врет, Синдзи, – схватила она меня за плечи и очень серьезно продолжила: – Меня оклеветали, это все ложь и провокация. Да, он отнял у меня те фрикадельки, но это был тактический прием, дабы ввести его в заблуждение. И чисто технически, он съел то, что я ему принесла. Не то чтобы ему, правда, но ведь съел!

– Эм… хитрый план, – начал я осторожно выбираться из ее хватки, – признаю.

– Мне даже сказать на это нечего, – дополнил Акено.

Знаете, если бы я не видел своими глазами противостояние Мизуки и Идзивару, я бы решил, что нас сейчас очень тонко подкололи. Рыжая – опасная девица, в первую очередь своим непостоянством и непонятностью. Десять минут терпела подшучивания над собой, подпуская жертв поближе, а потом выстрелила… И не поймешь ведь, всерьез она это или нет.

Но все равно весело. Молодца, Мизуки!

– Ужин готов, Акено-сама, – поклонилась подошедшая служанка.

– Ура-а-а! Жратиньки! – унеслась девчонка.

– Почему мне кажется, что нас сделали?

– Потому что так и есть, Акено-сан, – ответил я ему.

Кента по-прежнему отсутствовал за обеденным столом, но это нормально. Он как раз вчера свалил по делам на Окинаву, и в ближайшие три дня старика не будет.

Мизуки уже сидела за столом с палочками наготове и ожидала лишь, когда все рассядутся. Кагами руководила служанками, расставляющими последние блюда. Как всегда в обеспеченных семьях Японии, этих самых блюд было полно. Тут, правда, и от количества едоков многое зависит.

На попытку рыжей подцепить кусочек ветчины Кагами отреагировала моментально, хотя вроде и не обращала до этого на нее внимания.

– Мизуки, положи палочки и жди.

– А луковку? – проныла та. Но Кагами посмотрела на нее так, что тон девочки тут же изменился. – Поняла, осознала, – положила палочки на стол Мизуки.