Новый враг

Решение, конечно, спорное, но отдохнуть ей надо, Святову я доверяю, да и, может, сойдутся эти двое. Жаль ведь, что такая красота, да без мужчины.

– Ладно, Антон Геннадьевич, пойдемте, обсудим наши делишки.

Зайдя в кабинет, направился к своему столу, не забыв махнуть Щукину на свободные стулья. Упав в кресло, задрал голову к потолку.

– Блин, долбаные пробки, – пробормотал я. Надоело уже сидеть, хочется чего-нибудь активного. Сходил бы на стрельбище, но времени и так в обрез.

– Это ты еще в России пробки не видел, – отозвался Щукин. – Тут у вас на удивление проще с этим.

– А в Китае, говорят, вообще швах, – вздохнул я. – Ладно, давайте делами займемся, они, сволочи, почему-то не хотят сами собой решаться.

– И правда, сволочи, – усмехнулся дед. – Прежде чем начнем, хочу все-таки узнать у тебя, что там с войнушкой, про которую ты говорил.

Ну да, нормальное желание… для работника.

– Хорошо, только вы учтите, Антон Геннадьевич, что об этом лучше не распространяться.

– Я понял тебя, – кивнул Щукин.

Раз понял, почему бы и не поделиться? Щукин слушал мою речь молча и ни разу не прервал. Заговорил он только после того, как я закончил.

– Как-то так, – развел я под конец руками. – Информации мало, все только начинается, потому и план – не план, а так, зачатки.

Помолчали.

– Все равно не понимаю, – выдал неожиданно старик. – Начнем с начала. Ваш император обиделся, что у него отобрали Малайзию. По итогам проигранной, по сути, войны. Ладно, бывает. Но что ему мешало захватить ее после? Когда в мире все утихнет.

– Англичане, – ответил я. – Сама-то Малайзия – это так, детишки с палками. Но англичане за их спинами – это полномасштабная война с сильным противником.

– С чего ты решил, что англичанам на это не плевать? Думаешь, они готовы влегкую начать войну? И ради кого, главное?

– Ради чего, а не ради кого, – уточнил я. – Малаккский пролив Альбион не отдаст. Он и так наполовину наш. Если не поддерживать малайцев, эту страну раздербанят по кусочкам. Часть нам уйдет, часть тому же Сукотаю. А может и все нам, это политика не моего пока уровня. Но англичанам в любом случае ничего не достанется.

– Тогда я, опять же, не понимаю, как несколько кланов смогут чего-то там завоевать, – не сдавался Щукин.

– Вот прямо сейчас и я не понимаю, – пришлось мне признать. – Предыдущий… успешный, – уточнил я, – альянс кланов отжимал у Малайзии дальнюю часть их земель, к Малаккскому проливу отношения не имеющую, да и не было у англичан все схвачено. Сейчас же… ну наверное, сам пролив кланы трогать не будут. Обозначат это как-нибудь. Или опять же – политические нюансы, о которых я не в курсе. Но Кояма не дураки и совсем недавно пережили войну на уничтожение, так что в левую авантюру не полезли бы.

– Ладно, предположим, – кивнул Щукин. – Вполне возможно, что у англичан именно сейчас нет наличных сил для войны в Малайзии, не нам знать такие вещи. Но скажи мне, с чего ты взял, что этим твоим Шмиттам дадут Герб? И почему, к слову, сам его не хочешь брать?

– Хм, – удивился я первому вопросу. Вроде же объяснил все. – Дадут, потому что обещано. Вы ведь не думаете, что император нарушит свое слово? А сам не хочу брать… – Вот как ему сказать? Щукин – не Шмитт, такого доверия у меня к нему нет. О, точно. – Я ж говорил, что моя цель – клан. Если я стану чьим-то вассалом, эта цель отодвигается в далекие дали. Мне нужен именно Свободный Род. Не хочу в самом начале своей аристократической карьеры кидать сюзерена.

– «Кидать», – усмехнулся на сленг Щукин. – С твоими причинами понятно, но повторюсь и дополню вопрос: почему ты решил, что, раз вы используете прикрытие Кояма, кто-то решит, что вы сами все провернули? Я даже не говорю про вашего императора, хотя это главное. Как быть с другими кланами, которые посчитают, что Кояма просто хотят отхватить лишний кусочек? Даже если император не обратит внимания на этот момент, настроение других кланов альянса он не пропустит, а если они будут считать тебя протеже Кояма, император тоже будет так считать.

От мать-перемать… А ведь и правда… Либо я воюю сам по себе, либо – человек клана Кояма. Причем не получится пользоваться их прикрытием, а потом сказать: мы сами по себе. Сотрут тут же. Другие кланы и сотрут. И будут в своем праве. М-да, зарвался я малость со своими планами.

Щукин молчал, наблюдая за мной, а я все думал, думал и думал.

– Плевать, – решился я все-таки. – Так даже лучше. Не будет ничьей поддержки, не будет и долгов.

Да и напрягало меня это – использовать Кояма, а потом лицемерно говорить, что должники – Шмитты, раз главная плюшка ушла им. Как-то это некрасиво, с какой стороны ни посмотри.

– Ты псих, – покачал головой Щукин. Понял он меня правильно, хотя мои слова могли означать и отказ от войны в Малайзии.

– Так даже веселей, – усмехнулся я в ответ. – Когда все против тебя, это охренительно так бодрит. Придется завязать пояса потуже и подключить свою компанию. Без нее я такое не потяну.

– То есть как это без нее? – удивился Щукин. – А сейчас у тебя откуда деньги?