Новый выбор оружия

Тревога поутихла, но не исчезла. Казалось бы, мы практически в бункере, ни выброс, ни мутанты нас тут не достанут, а ощущение такое, что мы заперты в склепе, куда вот-вот пожалует Дракула, и бежать некуда.

Налобные фонари выключили, теперь помещение освещал лишь огонь газовой горелки и тусклый фонарик на солнечных батарейках, который Вик прикрепил к стене. Энджи наконец села между мной и Виком, определив букет на край «стола». Выглядела она не очень. Синеватый огонь подчеркнул черные круги под глазами, которые я поначалу не замечал. Тяжело девушке дается переход.

Пригоршня пригорюнился и поглядывал на меня, словно я виноват, что девушке захотелось сесть тут. Совсем парень пропал. Энджи взяла в руки бутерброд, поднесла ко рту, сглотнула слюну и отложила его. Вик посмотрел на нее с сожалением и промолчал.

– А вы не родственники случайно? – проговорил Пригоршня.

Ответил Вик:

– Случайно да. Я ее двоюродный дядя по отцу.

– А не похожи, – сказал Пригоршня.

Энджи шепнула:

– Так не отец же. Дядя. Мы много-много лет не виделись. Он был… Далеко, в общем.

– Ты из детдома, да? А помогать кому хочешь?

Энджи закатила глаза, но все же ответила:

– Никита, ты хороший парень, но посягаешь на мое личное пространство, а я – существо территориальное. Считаю, что имею право хранить молчание.

Мысленно я ей зааплодировал. Хорошая девчонка, умная, выдержанная. Никита открыл рот, тотчас его закрыл и захлопал ресницами. Надо будет дать ему мастер-класс, как обольщать женщин: молчать и играть в суровость. Тогда, может, что-то у него и получится. Не с Энджи, с ней он опоздал.

Закипела вода, Вик засыпал рис, опустошил в котелок банку тушенки. Патриот, зевнув, потянулся к гитаре, обнял ее, спасибо, расчехлять не стал. Шнобель отправился к тряпью, где ночевал неизвестный сталкер, и принялся шуршать, стелить там коврики под спальные мешки. Патриот глянул на него и не удержался, достал гитару и ударил по струнам:

– Хочу песню спеть. Не для души – для вас. Не зыркайте так, она вам понравится. Автор – Сергей Назин, исполнитель – ваш скромный слуга. Колыбельная киллера.

– Баю-баюшки бай-бай,
В сон стучится триллер,
Спи, сынок, не забывай,
Что твой папа киллер.
Пистолетик под бочок
И – спокойной ночи,
Придет серенький волчок —
Мы его замочим…

Внезапно Патриот прекратил играть, прижал палец к губам и отложил гитару, заозирался. Песня, и правда, была неплохой, я развеселился, и тревога отступила. Теперь пришлось прислушаться к чувствам. На задворках сознания заворочалось что-то непонятное, черное, будто мрак ожил и растекся по углам, души коснулось холодное щупальце, и в ушах зазвенело. Похоже, не один я это почувствовал. Энджи потерла висок и спросила:

– Что это? Опять выброс?

– Нет, – шепнул я и схватился за винтовку. Сердце молотом заколотилось в груди, ладони взмокли.

– Аномалия? – вскинул бровь Вик и вскочил.

– Нет, тише. На контролера похоже, но не он.

В висок словно спицу вогнали. Зашипел Шнобель, стоя на четвереньках, потряс головой. Патриот побледнел, на крыльях носа выступили капли пота. Энджи подобралась и инстинктивно выхватила пистолет.

Я поднялся, шагнул к люку и прислушался. Наверху – тишина. Просачивается чуть различимый скрип форточки, колышимой сквозняком, вдалеке ухает филин. Но откуда тогда ощущение незримого присутствия врага? Почему я уверен – он там, принюхивается, поводит головой из стороны в сторону?

Головная боль взорвалась фейерверком разноцветных искр. Кто-то будто разломил череп надвое и теперь копался в мозгу, сортировал мысли. Не вырваться!

Пригоршня взревел и схватил ружье. Перекошенное лицо стало совершенно звериным, и тогда я понял, что с нами происходит: кукловод пытается нас «взломать». Чем человек проще, тем уязвимей. Пригоршня получит мысленный приказ и перестреляет всех нас к чертям!

– Шнобель! Вяжи Пригоршню! – взревел я и кинулся ему в ноги.

Друг боролся за право быть собой, и не успел среагировать, рухнул прямо на меня, вцепился мне в загривок. Нет, это уже не мой друг.

– Что происходит? – пророкотал Вик.

– Контролер… что-то похожее… управляет… – хрипел я. – Да вяжите его уже!

Пригоршня крякнул и отпустил меня, я тотчас вскочил и принялся помогать его связывать. Шнобель повис на Никите сзади. Пытаясь взять его в клинч, Вик заходил спереди, Патриот достал веревку и подкрадывался с тыла. Проще всего свалить его. Это сделал Вик – точно так же бросился ему в ноги. Взревев, Пригоршня вцепился в его куртку и разорвал ее на спине, открывая взору выступающие под кожей позвонки и огромную татуировку – крест с короной наверху.

Пока связывали Пригоршню, Вик выбрался из-под него и, сгорбившись, сел возле горелки, где по полу каталась Энджи. Башка раскалывалась так, что в глазах темнело.

Вскоре Пригоршня был нейтрализован и ревел раненым Кинг-Конгом. От боли слезы наворачивались на глаза, с каждым мгновением я все отчетливее чувствовал чужое в своем сознании.