Новый Завет: культурно-исторический контекст

Павел говорит о том, что каждый должен знать о последствиях греха, но те, кто имеет доступ к истине, будут судиться более строго, чем те, кто не знает ее. Горе тем, кто считает себя праведниками по сравнению с другими! Иудаизм справедливо обвинял язычников в совершении злых дел; но иудеи знали Божьи предписания лучше, чем язычники, и тем не менее совершали зло. Эта мысль подкрепляет утверждение Павла об одинаково незавидной судьбе, ожидающей иудеев и язычников за грехи.

2:12. Павел здесь придерживается более строгой позиции, чем большинство иудеев, которые полагали, что язычники могут быть спасены просто через соблюдение «Ноевых заповедей» (см. коммент. к 1.19,20), поскольку они не знали всего закона. Павел же утверждает, что, независимо от знания закона, те, кто согрешил, будут строго осуждены (если не признают искупления греха во Христе, о чем он говорит в 3:24–26).

2:13. Еврейские учителя соглашались с тем, что одного слушания закона недостаточно, необходимо закон исполнять. Мало кто мог бы возразить против этого аргумента Павла.

2:14–16. Павел обыгрывает здесь греко-римское философское представление о законе природы, который вписан в сердца людей; согласно этой концепции, всем людям в той или иной мере присуща внутренняя способность различать добро и зло, хотя это и не выражено столь ясно, как в писаном законе. (Греческие моралисты, и особенно стоики, подчеркивали чрезвычайную важность познания собственных «страстей».) Тот факт, что они могли знать достаточно, чтобы поступать правильно, не оправдывает их злых деяний. Только тогда, когда Божий закон во Христе будет записан в сердцах людей (8:2; Иер. 31:33), они смогут жить в соответствии с Божьей праведностью.

2:17–24 Неповиновение закону

Стиль диатрибы, который часто брали на вооружение философы, скорее носил дидактический и увещевательный, чем обличительный характер; позиция воображаемого оппонента представляется как заведомо неверная и развенчивается оратором или писателем методом reductio adabsurdum (сведением к нелепому логическому заключению). Воображаемый оппонент во 2:17–29 являет собой верх лицемерия, хотя и указывает на греховность малейших проявлений лицемерия. (Сходной критике подвер гались в греко-римских диатрибах «претенциозные философы».)

2:17,18. Еврейские мудрецы часто преду преждали, что мудрые должны быть смиренными и не хвастаться своими знаниями. Но Израиль мог хвалиться тем, что единственный имел закон, поскольку только израильтяне поклонялись истинному Богу.

2:19,20. Здесь образный язык Павла отчасти заимствован из Ветхого Завета (ср.: Ис. 42:6,7,18–20), отчасти — из типичной терминологии философов-киников и "стоиков, которая, вероятно, была взята на вооружение еврейскими учителями за пределами Палестины. Павел снова демонстрирует свое мастерство общения с читателем.

2:21–23. Для диатрибы характерны краткие и острые риторические вопросы. Философы, как правило, порицали непоследовательность своих читателей, которая выражалась в их образе жизни. Разорение храмасчиталось одним из наиболее тяжких преступлений, и хотя еврейские учителя предостерегали против разрушения языческих храмов, язычники иногда считали, что иудеи способны на такие преступления (Деян. 19:37). Ноте, кто может разорять храмы, должны осознавать ценность их содержимого.

2:24. См.: Иез. 36:20–23. Еврейские учителя жаловались, что грехи избранного народа порочат имя Божье среди язычников; иудеи, которые своим поведением бесчестили своих собратьев, заслуживали обличения всего иудейского сообщества. (Известно, что поведение одного шарлатана в Риме в начале столетия привело к тому, что при Тиберии евреи были изгнаны из Рима.)

2:25–29 Истинный иудаизм

Моисей сокрушался, что Израиль имел «необрезанное сердце» (Лев. 26:41), а пророки еще более сурово повторяли это обвинение (Иер. 4:4; 9:25,26; ср.: Ис. 51:7). Народ Божий был обязан «обрезать» свое сердце (Втор. 10:16), и Бог обещал, что однажды сделает это (Втор. 30:6). У раввинов на этот счет комментариев немного; Павел ставит этот вопрос в центр внимания и определяет истинный иудаизм как обладание Духом (Рим. 2:29; о законе — 8:2; ср.: Иез. 36:27). И еврейские, и греко-римские авторы подчеркивали важность мнения божества, а не других людей (Рим. 2:29).

3:1–8 Справедливость Бога: в чем же преимущество Израиля?

Еврейство было привилегией, но не в свете спасения. Можно возразить: Павел думает, что Бог был неверен Своему Завету и, следовательно, несправедлив; но дело в том, что неверным завету оказался Израиль, а не Бог.

3:1. Возражения воображаемого собеседника — обычный прием, позволяющий развить доказательство в диатрибе (см. коммент. ко 2:1 — 11). И эти возражения резонны: разве Израиль не был особым, избранным народом? Вопрос о «пользе» — традиционный философский прием, позволяющий оценить смысл идеи или поведения.