Молодому парню нравился Ингар. Он чувствовал в глуповатом и лысоватом мужчине лучик света в бесконечной и непроглядной темноте, и относился к нему, как к простоватому, но в тоже время порядочному человеку, и всегда умилялся тому, как старик на него иногда бранился. Возможно Грисельду сложно было понять, почему сварливый дед местами был слишком жесток по отношению к своему помощнику, но почему-то в глубине души Монро был убежден, что Гидеон даже если и орал на толстяка, то делал это потому что всячески переживал за него.
Снова зазвенел дверной колокольчик, и они оказались внутри. Сквозь стекла в помещение проникали бледные лучи солнца. Диск вышел из-за горизонта пару часов назад, но в таверне все равно господствовала тень. Еще какой-то месяц назад утро в забегаловке было другим — поверхности блестели золотом, а в некоторых местах и вовсе прилично нагревались. Однако сейчас — они отдавали металлическими бликами, которые уже стали привычным делом. Пасмурная серость взбиралась по ступеням к вершине славы, и теперь в Офрорке не было строений, где бы странник или простой горожанин чувствовали уют. Хотя быть может стоило лишь растопить печь? Кто знает.
— Ну да ладно. С этим индюком я как нибудь справлюсь. Ты мне лучше скажи, что тебе известно касаемо этой деревни? Далеко ехать то?
— День. — Грисельд подошел к столу, и задумчиво облокотился на его поверхность.
— Слушай, ну тут трепятся всякие. Может приснилось кому?
— Может и приснилось, — вздохнул парень, — но проверить нужно. Короче двое вчера разговаривали на эту тему.
— Ну да, да. Деревня, деревня.
— Один сказал, что взрыв был рядом с этой самой деревней. Другой ему, конечно, не верил. Да и я не верю.
— Так и я тоже не верю, Грисельд! Опять придумали очередную небылицу. А мне тут с этим…
— А что если нет?
— Ну тогда действуй, Грисельд. Что я могу тебе сказать? Действуй… — Крофт вздохнул и посмотрел на парня из под лобья. — По обстоятельствам действуй. Лишний раз не подставляйся. Узнай все что сможешь, но на рожон не лезь. Там меня не будет. Да и рука у тебя сломана в конце то концов.
— Ну да, да.
— Оружие брать будешь?
— Так себе из меня воин, Гидеон. Так себе…
— Чего это ты, без меча совсем поедешь? Королева Мария, да ты меня в гроб загнать решил. — Недовольно качал головой капитан.
— Да это лучше даже будет. Не буду привлекать лишнего внимания…
— Ну смотри сам конечно, но идея мне твоя теперь еще меньше нравится. — Старик сел за все тот же стол, и опершись локтями на дерево, глянул на картину. — В темные времена живем, Грисельд. Чует мое сердце, что все это не с проста. Но ты все правильно делаешь. Хотелось бы мне, конечно, узнать, что с тобой такое случилось, что ты…
— Как нибудь расскажу.
— Да я ж тебе под ребра не лезу. Я все понимаю. Я вообще-то отставной военный, если помнишь. К дисциплине и горшку приучен. Поэтому лишними разговорами донимать тебя точно не собираюсь. Не ссы.
— Спасибо.
— За что?
— За все. Признаться честно, до сих пор не очень вериться, что все как-то так вышло.
— Ну да-а. Окажись на моем месте кто другой.
— Ага. Весь город бы уже знал. А так получается, что…. — На лице господина Монро возникла еле заметная тень улыбки. — Да, кстати, отставной ты военный.
— Ага?
— Да насчет Ингара. Я, конечно, не сомневаюсь в твоих способностях и жизненном опыте…
— Но? — Оторвал взгляд старик от картины.
— Но ты бы с ним полегче. Он все таки парень хоть и глупый, но далеко не плохой.
— Ну да. — Нехотя согласился Гидеон. — Тут ты пожалуй прав. Иногда я с ним бываю чересчур резок.
— Чересчур, Гидеон.
— Ой да брось ты, Грисельд. Еще ты мне давай голову поклюй. Куль-куль. Куль-куль.
Грисельд улыбнулся уже шире.
— Посмотрим, что можно будет сделать. Я то ему зла не желаю.
— Да понимаю я.
— Но этот ж как дите. Ну или как мои вну… — На полуслове старик осекся.
— У тебя и внуки есть? — Удивился Монро.
— Об этом не будем. — Голос Гидеона изменился до неузнаваемости. Казалось, он сказал последнее слово настолько резко, что стены задрожали. А быть может так показалось, потому что за окном внезапно хлынул ливень. В любом случае, хозяин таверны заметил, что и шар как будто светил с неохотой и даже досадой. Грисельд тоже почувствовал досаду и почему-то сам себе сказал:
— Да. В темные времена живем.
— Это ты к чему?
— Да ни к чему. Это я так. Просто.
— Слушай, Грисельд. Ты бы отнес этому недоумку мой плащ. — Снял он с себя накидку. — Он итак носом шмыгает. А так поди совсем захворает. Мне такой работник тут ни к чему.
— Хорошо.
— Ты сходи, сходи, а я пока тебе покушать в дорогу соберу.
— Хорошо. — Он повесил на правую руку дождевик, и направился к двери.
— И это, Грисельд. — Окликнул его Гидеон.
Монро остановился, взявшись за ручку.
— А, ладно. Не бери в голову. Давай иди, а то замерзнет. — Дверной колокольчик снова зазвенел.
3.1