Ножницы судьбы

– Ой, неужели? – раздался вдруг удивленный вздох матушки.

Алина удивленно воззрилась на нее. Чего это она разохалась? По телеку, в который она пялилась, шла все та же программа «Утро». Аляповатые декорации студии, электронные часы в углу и почти во весь экран смазливая, радостная, вся из себя киногеничная физиономия ведущего. Уж не она ли произвела на родительницу столь неизгладимое впечатление?

– Мутер, ты чего? – на всякий случай поинтересовалась Алина.

– Да так... просто... – Мать пристально всматривалась в улыбающееся лицо ведущего и о чем-то напряженно думала.

– Влюбилась, что ли, мамань? – хохотнула дочь.

– Это же Федя… – наконец, после долгих размышлений, прошептала Галина.

– Не Федя, а Фердинанд Брагинский, популярнейший телеведущий. У нас по нему половина девчонок сохнет. Я только не понимаю почему, мне он что-то не очень нравится. Уж больно смазлив...

– Федя. Федя Брагин. Студент МГУ, папа профессор, дед академик, и ни одной детской хвори, – с грустной улыбкой перебила свою дочь Галина.

– Ты что, его знаешь?

– Знала когда-то.

– Да ну? – оживилась Алина. – И когда вы с ним познакомились?

– Давно. Тебя еще не было.

– Сколько же ему лет?

– Сколько? – все так же задумчиво и отстраненно проговорила мать. – Тебе семнадцать, а ему тогда было... Сейчас ему около тридцати восьми.

– Так много? – Алина впилась глазами в холеное, безупречно загримированное лицо телезвезды. – А выглядит на тридцатник.

– Да, ему тридцать восемь, – уже уверенно кивнула Галине. Потом после очередной паузы спросила вроде бы у самой себя: – И как его на телевидение занесло?

– Как, как... Просто! Играл в студенческом театре, в КВНе, в капустниках всяких светился, вот его на ТВ и пригласили.

– А ты откуда знаешь? – почему-то испугалась мать и вышла наконец из своей грустной задумчивости.

– Ох, маманя, отстала ты от жизни. Брагинский – звезда. Интервью с ним каждая уважающая себя газета публикует.

– Да? Не знала.

– А как вы познакомились? В компании или...

– Он женат? – опять не дослушала ее мама.

– Нет.

– А был?

– Раз пять. Или больше. Он, мамуля, бабник.

– Не изменился, значит.

– А он и раньше таким был? Как интересно...

– Пойду я, пожалуй, в магазин схожу, – ни с того ни с сего брякнула Галина и спешно засобиралась.

– Зачем? У нас же все есть, – удивилась Алина. – Ты лучше мне про Федю-Фердинанда расскажи.

– Надо хлеба купить.

– Какой, на фиг, хлеб, маман? Давай про Брагинского рассказывай. В кои-то веки о звезде из первых рук узнаю.

– Нечего мне рассказывать, – буркнула Галина, перемещаясь в прихожую.

Алина следовала за матерью по пятам. Она почуяла какую-то фальшь в ее поведении, поэтому решила не отставать, пока любопытство не будет удовлетворено.

– Это ты думаешь, что нечего, а я послушать хочу. Или тут какая-то страшная тайна? А, мамуля?

– Какая еще тайна? Чего ты мелешь? – вспылила Галина. – Иди лучше Карнеги читай, а то дура дурой растешь! – ругнулась родительница напоследок и, нахлобучив шапку, выскользнула за дверь.

Она ринулась вниз по лестнице. В ушах у нее стучало так громко, что казалось, будто сейчас лопнут барабанные перепонки. Почему-то ее подташнивало. И хотелось плакать. И бежать далеко, далеко...

Галина всхлипнула и прижала руку ко рту. «Что же делать, господи?» – мысленно обратилась она к богу, в которого не верила. Действительно, как ей поступить? Сказать дочери, что недосягаемый экранный герой – не кто иной, как ее биологический отец, или утаить? Но Алина так мечтала о встрече с отцом! Всегда мечтала, с детства и по сей день...

Принять окончательное решение женщина не успела – на площадке первого этажа ей стало совсем плохо. Галина сползла на пол и из последних сил крикнула: «Вызовите кто-нибудь «Скорую»!» К счастью, ее возглас был услышан соседкой, и спустя пятнадцать минут Алинину маму увезли в больницу с подозрением на инфаркт.

7

Алина вышла из здания спортшколы и торопливо зашагала к остановке. Она слышала, что ее окликнул один из поклонников, но не остановилась, потому что была не в настроении для болтовни ни о чем. К тому же и времени нет! Сегодня еще к матери в больницу нужно заскочить, да не с пустыми руками, с бульончиком, а его еще сварить необходимо...

– Девушка! – услышала Алина очередной оклик, и на этот раз голос оказался незнакомым. – Девушка, можно вас на минутку?

Алина развернулась и хмуро воззрилась на парня, торопливо шагавшего в ее сторону. Он был очень высок, больше метра девяноста, излишне худощав, но сложен пропорционально. Лица Алина сначала не рассмотрела, так как прическа у него была как у лидера модной «Нирваны» Курта Кобейна, такая же небрежная, с длинной челкой, только волосы не казались грязными, а когда парень подошел вплотную к Алине и тряхнул головой, чтоб убрать пряди с глаз, стало ясно, что он очень красив. Как рекламный ковбой. Волевое лицо с четкими чертами и мужественным щетинистым подбородком. Сходство с Мальборо-мэном усиливал густой загар, а вот что отличало, так это глаза. У рекламных ковбоев они обычно пронзительно голубые, у парня же ореховые, теплые и обвалакивающе-ласковые.