Нравы Мальмезонского дворца

«Мадам Бонапарт очень полюбила это имение; и хотя ее муж был всего лишь главнокомандующим Итальянской армии, он был настолько овеян славой, так демонстрировал всем свое будущее могущество, что имел неограниченный кредит, и никто не осмелился отказать ему в чем-либо, а посему она без проблем его купила по той цене, какую указала. Она его увеличила, обставила мебелью; она украсила его массой очень ценных предметов искусства, шедеврами живописи и скульптуры, произведениями лучших авторов из Италии и Франции; она разместила там самую обширную коллекцию этрусских ваз; ее теплицы и зверинец содержали растения и животных, привезенные из самых отдаленных стран, а ее сады – диковинные деревья, до сих пор неизвестные в Европе. Она расположилась в имении во время Египетской экспедиции; и когда Бонапарт, вернувшись, стал Первым консулом, оно стало ее загородным домом, а также, в течение нескольких лет, его жилой резиденцией и местом заседаний его правительства».

Австралийские диковины от капитана Бодена

Гектор Флейшман пишет:

«Жозефине мало было растений. Она выписывала крикливых попугаев, ловких и хитрых обезьян, мериносов, кенгуру и газелей, которых Бонапарт угощал табаком из своей табакерки. В коридорах Мальмезона, его кулуарах, вестибюлях, передних – везде можно было видеть клетки, в которых бились, кричали и пели маленькие пернатые создания.

Должно быть, восхищенный всем этим кардинал Антонелли расхваливал «утехи Мальмезона». Ничего подобного не было даже в садах Ватикана.

Жозефина вырывала обитателей тропиков из привычной им обстановки, чтобы заставить жить рядом с собой, чтобы тешиться ими.

Экзотические гости тешили Жозефину, насколько хватало сил. А потом многие из них умирали, не выдержав новых условий. Так умерла одна из очаровательных и страшных обезьян редкого вида, принимавшая дорогие лекарства с видом важной персоны; так умерли диковинные птицы, похожие на индейку. Их с головками, спрятанными под крыло, находили в утренние часы под кустами. А жаль… Они величественно скользили по кротким волнам озера, как маленькие темные галеры, и с достоинством принимали хлеб из рук Жозефины. А сама Жозефина восседала в длинной шлюпке под створчатым шатром, шитым золотом (кстати, счет за эту роскошную лодку не был оплачен и в 1814 году, году смерти императрицы)».

Во что бы то ни стало заполучить живые редкости, собранные с разных концов света, – таково было желание Жозефины. Именно ради этого она помогла организации экспедиции капитана Бодена, вероятно, даже больше, чем все парижские профессора, вместе взятые, и даже сам Наполеон.

Николя-Тома Боден происходил из купеческой семьи. Поступив в военно-морской флот, он участвовал во многих экспедициях и дослужился до чина капитана. В июне 1800 года Наполеон поручил ему с научными и геополитическими целями обследовать побережья Австралии и Земли Ван Димена (нынешней Тасмании). Боден командовал флагманом «Географ», второе судно – «Натуралист» – вел капитан Эммануэль Гамелен.

Но главной целью экспедиции был каприз Жозефины. Ради него капитан Боден готов был терпеть ропот экипажа и ученых, которым он урезал рацион питьевой воды и продовольствия и которым порой приходилось уступать свои каюты экспонатам собиравшейся коллекции.

Никакие геополитические задачи, естественно, не были решены: французов опередили англичане (судно «Инвэстигейтор» под командованием Мэтью Флиндерса), однако участникам экспедиции удалось собрать просто выдающуюся зоологическую, ботаническую и этнографическую коллекцию, поступившую позже в Парижский национальный музей и в Мальмезонский замок, в личную коллекцию Жозефины.

25 марта 1804 года на пирсе в Лорьяне корабли встречал директор Мальмезонских садов Шарль-Франсуа Бриссо де Мирбель.

Люди, которые, пошатываясь, сходили по трапу на причал в Лорьяне, мало походили на героев. Почти три с половиной года домом для них были узкие палубы кораблей «Географ» и «Натуралист». Но теперь их миссия была завершена: во Францию было доставлено множество зоологических и ботанических находок, уникальная коллекция с континента, который вскоре получит имя «Австралия».

Экспедиция «Географа» и «Натуралиста» оказалась самой плодотворной научной экспедицией своего времени. К сожалению, это смелое предприятие потребовало немалых жертв. Погибли больше трех десятков ученых и моряков. Кто-то умер от дизентерии и лихорадки, кто-то утонул во время многочисленных штормов или при попытке высадиться на незнакомом берегу. А кое-кто предпочел остаться в чужих краях. Всего из двадцати четырех ученых и художников, отплывших в эту экспедицию, лишь пять вернулись в родную Францию.

Не было и капитана. 16 сентября 1803 года Николя-Тома Боден умер от туберкулеза на острове Иль-де-Франс, после чего командование «Географом» принял Пьер Милюс. Если бы он был жив, он бы сейчас наверняка торжествовал, наблюдая за безграничным изумлением на лице профессора из Национального музея естественной истории, который примчался в Лорьян из самого Парижа…