Нравы времени

Стоит жара, и невозможно
Горячей влажностью дышать,
Но более всего тревожно,
Когда Кавказа благодать
И соблазнительна и ложна.

Гостеприимные народы

Умеют гостя удивить:
В тенистые усадят своды
И станут мирно говорить
О прелестях родной природы.

И, чем природа одарила,

Накормлен будет вкусно гость.
В минуты мира уходила
Из горцев мстительная злость,
И гость прощался с горцем мило.

Я уважительным примером

Желанным гостем был не раз:
Я не был диким маловером —
Не любит таковых Кавказ —
И не был подлым лицемером.

И соблазнительна и ложна

Порой Кавказа благодать,
И оттого порой тревожно
Горячей влажностью дышать.
В жару дышать здесь невозможно.

«В знойный полдень Дагестана…»

В знойный полдень Дагестана
Воздух полон духотой…
И с ближайшего духана
Веет дикой стариной.

Даль живительно прекрасна,

Горы снежною каймой
Восхитительно-опасно
Завлекали в край чужой.

Хочется в тени укрыться:

Зноем тяжело дышать.
Влагой вот бы освежиться,
Чтоб впиталась благодать.

Но за веяньем духана

Здесь я был совсем чужой…
В знойный полдень Дагестана
Воздух полон духотой.

Ночь

Вечереет. В горах Дагестана
Расстилается влажная пыль.
Уж темнеет и быстро и рано.
Приумолкла тревожная быль.

Не смолкает течение горной,

Неустанно кипящей реки,
Небосвод точно сетью узорной
Разукрашен – блестят огоньки.

Холодает. Уж зябким дыханьем

Пробирается в грудь полусон.
Затаённым в пространстве дрожаньем
Еле слышится дремлющий звон.

Осторожно в горах Дагестана,

Несмолкаемо шепчется тишь…
А под утро за слоем тумана
Ничего, как в ночи, не узришь.

«Я полюбил Кавказ с палящим зноем…»

Я полюбил Кавказ с палящим зноем.
Вершины гор меня влекут и манят.
Уж разум воспалённый мыслью занят:
Как там мне душу усладить покоем?

Но вредно мне теперь успокоенье:

Мой организм становится ленивым
И беспричинно нервным и ревнивым.
Но я стремлюсь душою в отдаленье.

Вершины гор меня влекут и манят,

Где буду счастлив я своим покоем.
Я полюбил Кавказ с палящим зноем,
Где разум мыслью о высоком занят.

«Первый лжёт, второй смеётся…»

Первый лжёт, второй смеётся,
Третий правду говорит.
Никому из трёх неймётся —
Каждый зло в себе творит.

Первый лживою улыбкой

Дразнит, соблазняя взгляд.
Так усмешкой, даже зыбкой,
Лгут друг другу все подряд.

Но когда второй смеётся,

Первый, третий не поймут:
Отчего тому живётся
Весело, но гнева ждут.

Третий правдою ненужной

Скажет… скажет как убьёт.
За душевностью наружной
Тот в самом себе живёт.

«Из тьмы Вселенной наблюдаю…»