Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы

Y

XYvsXX… У первой пары одному иксу оторвали нижнюю лапку. Быть может, здесь и кроются генетические истоки этого извечного мужского поражения в равноправии на секс? Ну что, мужики, я вас поздравляю: мы опять должны. Серьезные научные исследования, на которые я уже ссылался выше, дают однозначный ответ: сила положительных ощущений у мужчин и женщин во время секса приблизительно одинакова. Отклонения в ту или иную сторону незначительны и носят индивидуально-ситуативный характер. Говоря проще, мы платим друг другу за удовольствие аналогичным удовольствием. Вроде бы как квиты. Но вот именно отсюда и начинаются чудеса.

Вы в курсе, что Эйнштейн, невзирая на свою гениальность, дал нехилого маху с этой X? Современные модели Вселенной не нуждаются в данном параметре, так как силой, противодействующей гравитационному коллапсу мира в точку, признано само динамическое расширение пространства. Ну, разумеется, вы в курсе, чего я к вам пристал… Точно так же дают маху те, кто считают, что в отношении секса мужчины и женщины квиты. Ага — буй на руль нам всем! За секс мужчине нужно возложить на алтарь женской сущности нечто более осязаемое, чем какое-то пустяковое физическое удовольствие. Вот и роятся в нашем подлунном мире Ариадны разных мастей и амбиций. На простой вопрос «Что, кроме секса, вы, дражайшая, можете предложить мужчине за испрашиваемую сумму денег?» прозвучит недоуменное «Общение с такой королевой, как я, разумеется. И вообще, разве одного секса не вполне достаточно?» Однако платить по-королевски могут тоже только короли, а раз так, то секс и общение с равным по статусу сами по себе являются соразмерной платой королеве, да? Э-э-э, нетушки! Они так не играют! Вы, конечно, приятный во всех отношениях мужчина, но все равно вам с ней более приятно, чем ей с вами, а так нечестно. Даже в шахматах королева обладает большей силой и ценностью, чем король. Трутней в пчелином улье может быть много, и вообще их в преддверии зимы изгоняют, а матка-царица одна — смысл и ось существования всей семьи. Так что с вас доплата, ваше величество.

Вы, наверное, обратили внимание, что в своей полемике с Ариадной я в итоге пал довольно низко. Перешел на личности, подключил нецензурные слова и вообще потерял лицо. Ариадна, я прошу прощения за свою невыдержанность. Ясное дело, в моем стиле общения ты захочешь увидеть тявканье шакала-заморыша на пышущих достоинством львов. Но это не так. Мои инвективы ^[26]в твой адрес не есть признак зависти тем, кто добился многого и может пригреть пару-тройку шикарных содержанок. Меня поразило другое: как ловко ты вычерчиваешь грань между своей жизненной позицией и тем, что в миру зовется проституцией. Давай отнесем мою запальчивость на счет профессиональной внимательности к значению слов, хорошо? Ведь только поэтому я так разошелся. Прости меня и загляни в энциклопедию.

Большая Советская Энциклопедия трактует это явление так: «Проституция (от лат. prostituo — позорно, бесчещу), социальное явление, возникшее в классово антагонистическом обществе (еще в III–II вв. до н. э.) и органически ему присущее, продажа своего тела (главным образом, женщинами) с целью добыть средства к существованию». Брокгауз и Ефрон комментируют его следующим образом: «Распутство женщин в виде промысла, существует с древнейших времен, была очень распространена в древней Греции, где отчасти связана была с культом Афродиты, и Риме и еще более в средние века во всей западной Европе, причем то поощрялась светскими и духовными властями, то беспощадно преследовалась». Но самое интересное и соответствующее нашему случаю определение есть на сайте www.coLumns.ru: «…За ними следуют промышляющие сексуальным ремеслом тайно — самый огромный и разнообразный класс проституток. К нему относится всякая женщина, отдающаяся для половых сношений мужчине с преследованием корыстных целей. Гражданская проституция представляет собой громаду, в которой официальная проституция является крохотной частицей. Гражданская — состоит из женщин всех званий, состояний, общественного положения и возрастов. Она подлежит лишь ограниченному наблюдению и по весьма понятным причинам, не поддаются точному учету». Это как раз про вас, гражданочка! Итак, если отбросить разбивку по видам явления, то в сухом остатке мы имеем вот что: в современном обществе проституцией считается вступление в половую связь за материальное вознаграждение. И ничего, повторюсь, в этом кошмарного нет — у каждого свой хлеб. Но интриги в нашем и подобных случаях добавляет то, что ариадны комбинируют два разных подхода: подобно своим древнегреческим землячкам-гетерам, они отдаются только понравившимся мужчинам, но не бесплатно, как, например, Тайс Афинская Птолемею, а норовят накрутить тариф, как обычные ночные бабочки. То есть мало того, что она придирчиво выбирает себе спутника на определенное время, опираясь на свои симпатии, так, в добавок к этому, «счастливчику» предлагается еще и раскошелиться за «счастье». И я снова не могу никуда деться от настойчивого вопроса: какими же такими заоблачными качествами обладает подобная женщина, когда выставляет свои требования? Он ее и так уже устраивает — неужели этого мало? Мало! Его внутренние достоинства как личности ничего не компенсируют! Значок неравенства своим острием продолжает упорно жалить Y.

Ариадна темпераментно убеждала меня, что она «слава богу, не проститутка». Слава богу, убедила. Она из тех, кто пытается сохранить отваливающуюся маску благопристойной женщины, отдавая себя за наличный расчет, а потому заслуживает отдельного термина. Жрицы любви хоть честно состоят в товарно-денежных отношениях с клиентом: плати, и я выполню свои обязательства, каким бы убогим ты ни был. А профурсетки, как она, строят игру на проявлении симпатии и интереса, но потом требуют откат в дензнаках. Похоже на плохую лотерею: вам невероятно повезло, но чтобы забрать приз, надо заплатить еще всего лишь… Одним словом, это тот самый пресловутый налог на взаимность, которым облагаются мужчины, только материально выраженный. Экспромт с уравнением «XY = XX» в бытующей на сегодняшний момент социальной схеме терпит оглушительное фиаско. Никакого паритета.

Я прекрасно понимаю, что механизм вознаграждения самки заложен в нас еще на заре эволюции. Самец должен добиться взаимности — так или иначе, даже несмотря на то, что самцы чаще всего в дефиците по отношению к самкам и вообще резко-доминантны. У приматов сексуальный контакт означает для самки пусть маленькие и непродолжительные, но все-таки привилегии со стороны самца. Этот аргумент отливается в железобетоне и водружается на видном месте каждый раз, когда затрагивается данная в высшей степени острая тема. Но коль так, то тогда давайте играть в приматов до конца. Раз в нашей культуре подобное поведение женщин близко к норме, то тогда устроим гражданскую легализацию мужской полигамии. И я посмотрю, как женщины, исправно требующие гиперкомпенсации за секс, отнесутся к свободе мужских походов на сторону. Насколько мне известно, до настоящего дня это порицается в хвост и в гриву и влечет порой за собой разборки исторических масштабов. А чего так? Куда в случае с мужчинами девается ваш культ всего исконно природного?

Так запишем же третий закон: за секс мужчина должен женщине секс плюс чего-нибудь покушать.

Давайте подведем итог, сведя аксиомы в одну систему:

1. Женщина может отказать мужчине в сексе, но никак не наоборот.

2. Сексу между мужчиной и женщиной должны предшествовать ритуальные усилия мужчины и политика квази-недоступности со стороны женщины.

3. Секс для мужчины стоит в прямом смысле дороже, чем для женщины.

И вот теперь все становится на свои места. Разве вы не видите, что второй и третий тезис объясняют первый? На мужской отказ наложено табу, так как этот нечестный прием моментально перекрывает источник душевного и материального удовлетворения — жизненно необходимого для некоторых несамодостаточных и материально несамостоятельных женщин. Поэтому к высказываниям типа «Мужчины больше зависят от секса, чем женщины» относитесь, как к несвежему анекдоту: вежливо посмейтесь, но попросите придумать что-нибудь посовременнее.

Филя, когда рассуждает о приобретении жилплощади в Москве, хватается за голову. Это уместная реакция, так как глядя на столичные цены за квадратный метр, впору хвататься уже за сердце. Бедные застройщики и рады бы сами умерить свой аппетит, но им же просто не дают этого сделать! Безудержный спрос на недвижимость заставляет пришпоривать коней, а весь остальной мир только диву дается нашей прыти. Хорошие деньги делаются на надежных тенденциях, поэтому нашему бизнесу не осталось ничего лучше, кроме как оседлать великую российскую стадность. Именно стадность, ведь вся страна в одночасье сошла с ума от желания жить в Москве. Кто-то сказал, что тут лучше. В толчее стада не разобрать, кто же именно этот «кто-то», но в определенные моменты фактор «кто-то сказал» выступает в роли коллективного разума. Вот и рвутся сюда во весь опор, забывая, что преимущества чего-либо всегда отягчены негативными сторонами.

Кто-то сказал, что женщин нужно добиваться ценой коммуникативных и материальных усилий. Добиваться. До-би-вать-ся! Уж не мужчины ли подсуропили, а? Конечно, чего уж греха таить, и они тоже… Эта отрава просачивалась в наши неокрепшие мозги с раннего детства из разрисованных книжек со сказками, с экранов кино, из бахвальских повествований окружающих. Нас так воспитали. Не дав нам выбора, нас всех поставили в неприличную позу низкого старта, чтобы по хлопку пистолета мы рванули наперегонки к волшебному призу, выпучив глаза. В такой ситуации женщинам оставалось только принять правила игры и, пожав плечами, устанавливать-все более и более олимпийские стандарты для гончих. Но не будем забывать, что за ажиотажем на рынке весьма часто следует обвал акций. В один прекрасный день женщины, нежащиеся в лучах лихорадочного спроса на свою неприступность, прозевают важные события и останутся не у дел со своей архаичной психологией. Смотрите сами: какую женщину не спросишь, они все хотят найти в долгосрочном мужчине друга, а не просто любовника. Чтобы не только было с ним в одной постели отрадно, но и душе уютно. «Друг жизни» и все причитающиеся понятия-сателлиты: опора, надежда, взаимопонимание, доверие — вот как выглядит букет сокровенный. Абсолютно справедливо: в людях, которых мы можем не задумываясь назвать друзьями, мы именно это и ищем. Но, извините меня, так, как женщины предпочитают вести себя в начале отношений, со всеми этими играми в прятки и догонялки, — так дружба не строится. Друг не станет догонять друга. Друг не станет от друга убегать. Нет, кончено, есть гипотеза, что наша Вселенная замкнута и что, пролетев ее всю, ты в итоге все равно попадешь в исходную точку. Но, во-первых, на это понадобится бесконечно долгое время, а во-вторых, это только догадка. И женщины, видно, очень хотят ее подтвердить на практике, а потому норовят, чтобы быть с мужчиной, поначалу ускоряться в противополжную от него сторону. Но мы не располагаем бесконечно долгим временем на такие эксперименты, вот в чем проблема. Хочешь мужчину — иди к нему, а не проверяй просгранство на замкнутость.

Ладно, опять гружу… На самом деле нет повода впадать в де-сперацию. Ну, застопорилось наше общество в этом вопросе, ну, с кем не бывает? Когда-то ограничения и лимиты были жизненно важны и поэтому теперь держатся несколько дольше, чем они объективно необходимы. Но мы стряхнем их, уверен, потому что время пришло. Наступит день, когда люди будут направлять свою энергию в отношениях на что-то более яркое, нежели вся эта прогнившая дрянь: асимметричное право на отказ в сексе, игра в недоступность, взимание ренты за тело и, что еще хуже, за общение, как в политике Ариадны. Вы спросите, что же тогда вообще останется? Как же интрига, загадка и все такое? Они не исчезнут, а просто перейдут в иную плоскость. Более дружескую и более дружественную здравому смыслу. За то и ратуем!

А поэтому мы с Филей снова признаем во всеуслышание и не устанем этого повторять: наше копье, метящее в женщин, на самом деле обоюдоострое. И каждый раз, отводя руку для нового удара, мы неизбежно колем самих себя. Потому что не кто иной, как мужчины, давали картбланш на ужимки женской психологии, иногда откровенно восхищаясь и романтизируя их. Сформировавшийся в нашем социуме сценарий необходимо переписывать совместно, потому что при его создании ошибки допустили и мужчины, и женщины в равной степени.

Позвольте привести вам, дорогие читатели, два следующих диалога:

1. — Ш-ш-ш-ш…Пэу! Пэу! А-а-а-а-а!!!

— Ой! Ой! Уай! М-м-м-м?..

— Кхе-кхе!!! Цо-цо-цооо! Пфффууу… ууу…

— Ээз-ии! Эээ-ии! Оу?

2. — Ррррр! Рррррау! Эффф!

— И-и-и-и! И-и-и-и! Цсссс… Аа? Ууи-и-и?

— О-пфа! О-так-от!!! О-тык-кхршооо… Ыыыааа!!! Ыыыааа!!!

— Гммм… Гммм… Ннннннннннн…

Довольно похоже по своей бессмысленности, правда? Правда? Вот вы и попались. Ни черта вы не разбираетесь, друзья. И я с вами за компанию не разбирался, пока мне некоторые женщины не разложили все по полочкам. Вы готовы повеселиться?

Выше запечатлены совершенно несовместимые, конфликтующие вещи. Первый диалог (назовем для удобства оба фрагмента диалогами) — это звукоряд сцены, в которой люди занимаются сексом. Диалог номер два — это стенография самовыражения парочки, занимающейся любовью. Небо и земля. Я, как вы понимаете, очень долго конвертировал оба диалога из звукового воплощения в графическое. Затруднительно это. Стандартным алфавитным кодом не передать всей фонетической палитры, ибо в нашем языке нет соответствующих символов для того богатства дифтонгов, эмфатических, ларингальных и смычных звуков, которые сопутствуют коитусу. А писать транскрипцией — только вас мучить. Лишний раз убедился, что будущее — за аудиокнигами и прочими мультимедийными решениями. Первый фрагмент я выкроил из порнофильма; невольным слЫшателем второго я стал по милости своих соседей — пары, живущей в любви и законном браке. Слышимость в наших домах сама по себе стоит отдельной книги.

Занимать себя сексом и занимать себя любовью… Где бы набраться премудрости отличить одно от второго? И я кричу:

— Женщины! Помогите! Не оставьте в неведении!

Я распечатал оба диалога и начал поочередно подсовывать листок своим знакомым девушкам. Ну и наслушался же я, скажу вам, дорогие читатели! Какой там Петросян, какой там «Comedy Club»? Истинные перлы надо вылавливать в народе.

Лиза, сосредоточенно сведя брови, внимательно вникала минуты две, а потом сдалась:

— Это что такое?

— Один из диалогов принадлежит паре занимающейся сексом, второй — паре, занимающейся любовью. Как бы ты рассудила, что есть что?

Лиза опешила.

— Ну и ну! Где же ты такого насобирал?

— Конечно, у меня здесь лишь слабое звукоподражание. Ведь обычным текстом этого почти не передать. А насобирал из достоверных источников. Ну, так что?

— Я думаю, первый диалог больше подходит паре, которая занимается любовью.

— А теперь обоснуй!

Лиза в задумчивости стала обмахиваться листочком, как веером, видимо, считывая с носителя какие-то сверхъязыковые эманации ^[27]. Потом опять обратилась к первоисточнику.

— Я так считаю, потому что в первом диалоге явно больше нежности со стороны мужчины.

— Заметь, там роли не расписаны. Как ты определила, где мужчина, а где женщина?

— Ээээ… Ну первая-то реплика принадлежит мужику, судя по… по стилю, что ли…

Мне уже безудержно икалось от смеха.

— Какие именно единицы для тебя показательны с точки зрения стиля?

— Вот «Ш-ш-ш-ш…», к примеру.

— Да почему же?

— Ну не станет нормальная женщина шипеть в постели!

— А мужик? — Я уже помирал от спазмов.

— А че мужик? На то он и мужик, чтобы…

— …шипеть в сексе? — заплакал я в корчах.

— Типа того.

Меня сразила агония. Я ревел навзрыд и терял сознание от нехватки кислорода.

— Балбес! — шутливо шлепнула меня Лиза. — Со всякой фигней пристает тут…

Правило номер один: шипеть в постели, аки змий, — безусловная прерогатива мужчин. Правило номер два: шипение в данном случае не есть проявление агрессии, а напротив, свидетельствует о нежных чувствах мужчины к даме.

Я пришел в себя и продолжил исследование. Благо, мы дружим давно и можем обсудить что угодно.

— Значит, вторая и четвертая реплика принадлежат, соответственно, женщине?

— По логике вещей, да.

— А по каким еще признакам?

Лиза опять вперилась в шифровку.

— А еще гласных больше. И вопросительные тона тоже в пользу этого свидетельствуют.

Когда я ставил вопросительные знаки, я делал это исключительно ради того, чтобы передать игру, перепады тона в голосе. Другого инструмента я просто не смог подобрать. Лиза же, и глазом не моргнув, сочла это не только уместным в тексте, но и соответствующим действительности.

— Стало быть, женщины, занимаясь любовью, больше задают вопросов, а мужчины работают чисто в повествовательном стиле, да?

— Правильно. И рот женщины чаще держат открытым, отсюда и больше гласных звуков.

— А мужчины?

— Мужчины преимущественно сопят и мычат сквозь стиснутые зубы, — терпеливо разъяснила мне Лиза.

Мужчины, я вами горжусь. В совокуплении вы ближе к низкочастотным напевам тибетских монахов, чем к заливистому баварскому йодлю. Солидно, солидно, по-мужски…

— Лизка, давай вернемся к первому вопросу. Почему диалог номер два для тебя не похож на занятие любовью? Почему ты считаешь, что там один голый секс?

— Так все сразу видно: мужик ведет себя, как животное! Щас… О! Смотри! «Ррррр! Ррррр!» Рычать-то диким зверем зачем? И вот тут еще… «Ыыыааа!!! Ыыыааа!!!» Ишак, ни дать, ни взять!

Формулируем еще одно правило: анималистическое звукопод-рожание в сексе выдает его исключительно плотскую сущность и отсутствие возвышенных чувств между партнерами. Однако не включайте сюда шипение — это совсем другое дело!

Моя следующая респондентка Аня — очень открытый и не обремененный склонностью к рефлексии человек. Она сразу и без обиняков рассказала мне, что в ее жизни был как просто фрикционный секс, так и половые отправления на волнах всепоглощающей любви. Она с радостью согласилась распознать, что к чему, и с первых же секунд попала в точку:

— Тоже мне, загадка тысячелетия! — фыркнула она доброжелательно. — Ежу понятно, что в первом случае никакой любовью и не пахнет.

— А какой любовью пахнет во втором случае?

— А здесь все налицо, все атрибуты. Мужчинка-то повизгивает!

— И что сие означает?

— Повизгивает, следовательно, открывается, являет свою беззащитную сущность. Когда самец просто снимает сексуальное напряжение, он лидирует и подавляет. Заботится в первую очередь о своем наслаждении, подчиняет женщину, даже шлепать ее может или за волосы, к примеру, таскать. Самцует! Властвует!

— Так, а в нашем случае?

— Я и говорю: тут он сбросил маску и предстал таким, какой он есть на самом деле. То бишь жаждущим ласки, нежности…

— …материнской груди, — продолжил я за Аню ряд искомых мужчиной благ.

— Зря прикалываешься, между прочим. Материнская грудь — сильнейший архетип ^[28], который в сексе очень активно сигнализирует из мужского подсознания. Если, конечно, мужик расположен к партнерше всей душой без остатка. Так что суду все ясно! — Аня придвинула листочек обратно ко мне и прихлопнула по нему ладошкой.

— Любовь?

— В чистом виде! — важно заверила меня Анюта.

— Ага, ну что ж… Раз так, то женщина, судя по всему, предаваясь любви, рычит и делает «Ыыыааа!!! Ыыыааа!!! Ыыыааа!!!» — я правильно понял?

— Ничего странного. Женщина в ответ на искренние чувства приоткрывается в своей глубинно материнской природе, — с непроницаемым лицом заявила моя подруга.

Я вообразил маму, утробно ыакующую своему чаду, и призадумался о разрушительной силе психологического дилетантства в обществе. Прочитают пару плохоньких, с желтизной, изданий по психологии — и туда же… Хорошо, что смех, отмерянный мне лет на десять, я выржал в разговоре с Лизой, а то бы и тут хватал ртом воздух.

Я, товарищи, нарочно подсовывал листок с этими чревовещаниями сразу. Знаете, зачем? А чтобы проверить. Ведь что получается, когда задаешь вопрос «В чем разница между занятием сексом и занятием любовью»? Женщины в один голос твердят, что разница это сугубо перцептивная, базирующаяся едино лишь на внутренних ощущениях. Выдают автоматом, как дважды два. Но, простите, что ломается в автомате, когда перед ними выкладываешь вещдоки? Почему они сразу идут на поводу у некорректного вопроса? Сами же утверждают, что внешние проявления тут ничего не значат, — и сами же азартно бросаются в разбор полетов по бумажке. Мало того, что их пускаешь по заведомо ложному следу, так они еще и такие промахи дают в своих оценках, что одно выражение компетентности на их лицах при этом смешит до колик. Лиза угадала, кто там мужчина, а кто женщина, но допустила ляп в классификации диалогов. Аня мгновенно идентифицировала любовь, но даже на долю секунды не усомнилась, что это женщина в страсти издает рык и горланит диким ослом, тогда как мужчина впадает в детство.

Итак, женщины преимущественно осознают, что грань между понятиями «заниматься сексом» и «заниматься любовью» тоньше презерватива, и абсолютно в том правы. Но они тут же начинают противоречить сами себе, когда им предоставляешь образцы и задаешь вопрос в альтернативной форме. То, что первый диалог селектирован из наигранного порнографического действа, а второй любезно предоставлен моими любящими друг друга соседями, на самом деле ничего не проясняет и никаких оснований для выводов не дает. Звуковые фоны обеих сцен запросто взаимозаменяемы, так как это всего лишь звуки, бессознательные междометия, ситуативный паралин-гвистический феномен. Поэтому, друзья мои, орите что хотите — как в примитивной похоти, так и в проникновенном любовном слиянии. Настоящее различие мерцает где-то очень глубоко в душе.

Пэу-пэу! Цо-цо-цо! Пффууу!

Общаюсь с Ритой.

— Кирилл, а ты не считаешь, что можно заниматься сексом, а можно любовью?

— С удовольствием буду так считать, если хоть кто-нибудь толково объяснит мне внешнюю разницу. Вот покажи мне парочку, занимающуюся сексом, и парочку, занимающуюся любовью, — так я ж их перепутаю.

— Ну-у-у, в занятии сексом больше грубости, а заниматься любовью — это более эмоционально.

— Во-первых, тут логическая ошибка. Ты сравниваешь несоразмерные понятия. Эмоциональность имеет разные проявления, в том числе и грубость. Во-вторых, что для тебя — грубость, то для другой женщины совершенно приемлемая и даже желанная вещь, которую она ждет от любимого мужчины. Если быть до конца честным с самим собой, то станет ясно: разница эта целиком состоит из обыкновенного человеческого субъектевизма. Со стороны и то и другое смотрится абсолютно идентично; крайние случаи и извращения не берем.

— Секс — это когда с нелюбимым человеком, а любовь — когда с любимым. Здесь все скорее на внутренних ощущениях.

— Я-то тебя спрашивал про внешние признаки! А потом, когда после тридцати лет семейной жизни супруги уже не могут назвать свои чувства любовью, — тогда это куда причислить? Той пылкой любви давно у них нет, значит — обыкновенный секс? Или занятие не-той-любовью? А если люди вступают в контакт, будучи просто симпатичны друг другу, — они что, занимаются симпатией? Поэтому я понятия разграничиваю так: можно заниматься сексом с любимым человеком, а можно с нелюбимым или любимым умеренно. Все остальное — софистика и псевдосексология. Кстати, — вдруг вспомнил я. — А как ты можешь столь умело сортировать эти явления, когда мне сама говорила, что интимной близости без любви у тебя никогда не было? Тебе же попросту не с чем сравнивать.

Ритка многообещающе засопела в трубку.

— Я тут немного как бы слукавила…

— …но очень этого стеснялась, да?

— Конечно, стеснялась.

— Еще бы! Это так омерзительно! — Я вздохнул. — Уффф… Устал я, Рит. Сколько с этим можно бороться? Что тебе дает эта твоя стеснительность? Ты не хочешь упасть в моих глазах?

— Вроде того.

— Но эффект-то обратный! Видишь же, что я нормальный вменяемый человек, так зачем играешь в шпионку? В глазах любого, кто обладает здравой психикой и не страдает комплексами, ты со своими выкрутасами будешь выглядеть только хуже, поверь мне. Нет ничего кошмарного в сексе без любви. Иначе мы бы давно вымерли как вид.

— Кирилл, ты не понимаешь. Я не могу никуда это деть. Моя стеснительность — часть меня самой.

— Интересно, а куда эта часть тебя самой спряталась, когда ты ложилась в постель с человеком, которого ты не любишь?

— Мы все иногда подчиняемся желаниям. Но я сделала выводы и давно уже так не поступаю. Мне сейчас даже кажется, что это было как бы и не со мной…

— Знаешь, Рит, люди будущего выкинут стеснительность как отработанный элемент личностного и социального развития. В будущем мире стеснительность им больше не пригодится, и тому будут две причины: внутренняя и внешняя. Во-первых, они будут достаточно нравственны, чтобы удерживать себя от поступков, за которые потом придется краснеть. Это внутренний фактор. А фактор внешний заключается в том, что их не будут окружать моральные калеки и ханжи, готовые ткнуть пальцем и радостно загорланить: «А вот он!.. А вот она!..» Это во-вторых. Но есть и «в-третьих». Оно заключается в том, что начинать надо сейчас, сегодня, с самих себя. За нас никто этого не сделает. Никто.

Я продолжаю исследовать глубины собственной способности удивляться, и мне в этом очень помогают женщины. Например, такие как Соня. Общаясь с ней, я нырнул в такую абиссаль ^[29], что чуть не схлопотал себе кессонную болезнь. Дна, однако ж, все равно не достиг…

Мы разговорились на тему «Места для секса: обычные и, так скажем, не очень».

— Да в кинотеатре на заднем ряду — это святое! — махнула Соня на меня рукой. — Это азы, задачка для первоклашек.

— Э-э-э… — замешкался я, — позволю себе поинтересоваться: а как же тогда выглядит секс-задачка для продвинутых? Лежа в проходе, что ли, этим заниматься?

— Глупенький ты, — посочувствовала мне моя собеседница. — Зачем же на полу валяться? Главное, чтобы между креслами ручка вверх поднималась, а какой ряд — дело десятое. Ну и желательно, чтобы сеанс был все-таки ночной.

— Так, — весь обратился в слух я. — Продолжай.

— И тогда можно перебраться молодому человеку на колени: можно спиной к нему, можно лицом. И все!

— Но… — Я продолжал по старинке мыслить, как нормальный человек. — Но вокруг же это… люди.

Соня по-доброму непринужденно засмеялась, как смеются взрослые умильной несообразительности карапуза.

— Ну и что?

Мне кто-нибудь подскажет на будущее, что в таких случаях отвечать на вопрос «Ну и что?» Когда братья Вороновы, те самые «Уорнер бразерс», построили в солнечной Калифорнии свои первые бараки для коллективного просмотра кинематографических картин, они, конечно, сделали прорыв в новую эру. Однако подозревали ли братья, что новая эра примет такие фантастические формы? И вполне традиционный киносеанс для зрителей превратится в интерактивный хепенинг с элементами порнографии?

— А еще этим интересно заниматься в поезде, — мечтательно протянула Соня.

— В купе? — хотел проявить смекалку я.

— Да зачем же? В плацкарте!

— На верхней полке? — ухватился за спасительную мысль я.

— Там же тесно!

— В туалете? — предпринял последний мозговой рывок я.

— Фу!

— А где же? — чуть не заплакал я.

— На нижней полке, за столиком. Для этого надо заранее подготовиться: надеть не джинсы, а юбочку, под которой не должно быть трусиков. Опять же, пристраиваешься молодому человеку на колени и… это!

— А как же люди? — прошептал я. — Ведь не одни же вы в вагоне.

— Ой, да что там люди! Никто ничего не поймет. Ну, села на колени… Ну, слегка попрыгала, хе-хе… А если кто и заметит, то сделает вид, что ничего не понимает.

«Если долго ехать по железной по дороге прямо, то уехать можно очень далеко-о-о…» — пел когда-то Анатолий Крупнов, подыгрывая себе на басу.

— А еще можно в самолете, — продолжила свой экскурс Соня. — В воздухе почему-то именно оральным сексом заниматься интереснее всего.

Я восстановил в памяти самый распространенный вариант компоновки пассажирских салонов. Чаще всего это два ряда по три кресла в каждом. И свободных мест, как правило, нет.

— Но рядом же будет третий человек, — робко возразил я.

— Да что ты заладил: «люди», «человек»! Ничего, переживут.

Люди в таких случаях впадают в сильнейшее смущение и либо уходят «покурить», либо всячески отворачиваются, журналами отгораживаются. Так что все в порядке.

Таких, как она, энтузиастов, подумал я, ничего не остановит, даже если третий пассажир будет сидеть между ними. И деликатность третьих лиц будет подвержена злоупотреблению ради плотских услад особо озабоченных.

— А еще неплохо в подъезде, — продолжала моя удивительная подруга.

— На лестнице? — безо всякой надежды промямлил я.

— Напротив лифта! — пресекла мои домыслы Соня. — И если бы ты знал, какие это непередаваемые, запредельные по своей остроте ощущения: осознавать, что в любой момент лифт может остановиться на твоей площадке.

Да, если бы я знал… Если бы я знал, чего можно ожидать от соотечественников, выходя из лифта на своем этаже. Нет, все-таки чертовски любопытно, как бы в такой ситуации повел себя я? Действительно сделал бы отсутствующий вид й прошел к двери, будто у меня каждый день сношаются на площадке? Покраснел бы и поспешно уехал на другой этаж? Наорал бы? Засмеялся? Подбодрил бы советом? Не знаю. Но на всякий случай теперь буду готов. Вы тоже, дорогие читатели, не теряйте бдительности.

На протяжении всей нашей с Соней беседы я пытался достучаться до нее этим дохленьким аргументиком — «ведь вокруг люди». Но он был категорически отвергнут, а я ощутил себя настоящим ретроградом и мракобесом, мораль которого давно и бесповоротно. устарела. Рассуждая трезво, ни я, ни свидетель прилюдного секса, ни любой другой человек не вправе осуждать Соню. Она просто чуть более прогрессивных взглядов, чем большинство. Но… нет, я видно, ментально еще к такому не готов: ни в качестве свидетеля, ни в качестве действующего лица. После нашего разговора я, знаете ли, как-то по-другому взглянул на свой интимный опыт. Вот жил на свете мужчина, не понаслышке знал, что такое коитус, считал себя вполне опытным коитером, а в сравнении-то оказалось… Вот и выходит, друзья, что по сравнению с тетей Соней я просто жалкий несмышленый коитеныш, который и пороху-то по-настоящему не нюхал.

Но, не изменяя лучшим традициям женщин, напоследок Соня для меня приготовила самый изысканный деликатес. Я сказал ей, завершая наш разговор:

— Охота пуще неволи… Неужели действительно может быть так невтерпеж?

— Еще как может быть! Накрывает порой так, что крыша съезжает начисто.

— Во будет буря, если тебе в такой момент отказать. Представить даже страшно.

— He-а, ничего не будет! Я пожму плечами и скажу что-то типа «Не очень-то и хотелось».

— Да ну?

— Запросто! Ведь надо же сохранять чувство собственного достоинства.

Занавес.

Моя следующая героиня предстанет перед вами, уважаемый электорат, в непроницаемой вуали, скрывающей всю личную информацию. В эту вуаль она была облачена моей заботливой рукой по ее же настоятельной просьбе. С мотивацией ее желания не экспонировать свою персону вы можете ознакомиться из следующего электронного письма. Мой ответ на ее письмо также прилагается. Ну, как говорят бывалые урологи, начнем с конца.

Она: «Наши беседы имели частный характер. Я не давала тебе интервью, а также никаких прав на публикацию или обнародование моих высказываний. Я проявила к тебе интерес как к мужчине. А ты этим воспользовался в своих корыстных целях. Вот из-за таких, как ты, люди и не могут нормально общаться — нарвешься на такого сумасшедшего, он тебе потом еще будет угрожать публикацией собственных мыслей под твоим именем. Мне это может повредить. Я прошу тебя не использовать мои данные ни в каких публикациях. И забудь, пожалуйста, все, что со мной связано».

Я: «Так если я сумасшедший, то чего ты боишься? С сумасшедших взятки гладки, к ним мало кто прислушивается. Твои идентификационные данные я использовать не собираюсь, поэтому ни перед кем тебя лично не скомпрометирую — даю слово. Но некоторые твои оригинальные мысли все же зафиксирую как показательные черты нашей эпохи. В конце концов, адресованное тобой мне — часть и моей жизни тоже, а о своей жизни я волен рассказывать все, что сочту нужным. Какой тебе выбрать псевдоним?»

Ответа, к сожалению, не последовало, что дало мне право «за-легендировать» девушку по собственному усмотрению. Итак, какой же псевдоним мы присвоим нашей героине? Подождите-подожди-те, я сейчас вспомню… В своей интернет-анкете она нарекла себя «Сладкой Стервочкой». Вы не возражаете? Тогда так ее и будем величать. А теперь все по порядку.

Мы познакомились с ней на сайте, уж извините за однообразие. Довольно долго и небезынтересно перестукивались в режиме онлайн, пока, наконец, я не предложил вывести общение на телефонный уровень во избежание травмы руки, известной как туннельный эффект — частый спутник всех, кто много работает на клавиатуре.

В первый наш разговор Сладкая Стервочка сказала мне вот что:

— Кирилл, я не из тех девушек, которые категорически отвергают возможность секса на первом свидании. Это абсолютно нормальная при обоюдной симпатии вещь, как я считаю. Вот только в нашем случае… — она подчеркнула значимость сказанного паузой, — боюсь, секс может привести к утрате интересного общения. А мне бы не хотелось прекращать с тобой общаться так же интересно, как сейчас.

Экзюпери называл человеческое общение самой главной прелестью. Я решил не подвергать главную прелесть угрозе исчезновения в угоду каким-то там плотским обжиманиям. Ради интересного общения я готов поступиться многим.

— Я понял, — ответил я. — Сладкая Стервочка, я обещаю тебе — нет, я клянусь тебе, — что никакого секса между нами не будет. Даю тебе все мыслимые и немыслимые гарантии, что никогда секс не встанет на пути нашего увлекательного общения, никогда секс своей примитивной природой не осквернит наших одухотворенных отношений.

— Ой, а почему-у-у? — взвыла она моментально. — Я же не это имела в виду.

Но было поздно. Я ковал железо, не давая ему остыть.

— Я даже готов заключить с тобой письменный договор, закрепляющий мои благородные намерения.

— А если кто-нибудь из нас его нарушит?

— Там будут предусмотрены штрафные санкции, ответственность сторон при невыполнении обязательств. К примеру, простава алкоголем.

— Ой, ну зачем ты так все серьезно воспринимаешь?

— Сладкая Стервочка, я всего лишь внимательный слушатель и предупредительный собеседник. Чего еще изволите?

Она задумалась. С одной стороны, ей было ясно, что она вляпалась со своими неосторожно высказанными опасениями. С другой

стороны, гордость удерживала ее от слишком уж настойчивых упрашиваний отменить мое решение. Сладкая Стервочка приняла вызов.

— Ладно, Кирилл. Мы не виделись пока еще, но ты мне нравишься. И по фото, и по уму. Но я подпишу с тобой этот договор.

— Отлично. Завтра вышлю черновой вариант.

На следующий день Сладкая Стервочка, открыв свой почтовый ящик, обнаружила там такой документ:

Антикоитальный договор

Данный Договор заключается между Демуренко Кириллом Андреевичем

и_

(в дальнейшем именуемыми «Сторонами»).

Подписавшиеся Стороны обязуются ни при каких обстоятельствах не вступать в интимные отношения, а именно: все виды секса, петтинга, поцелуи рот-в-рот и прочие разновидности физического контакта, имеющие явный или завуалированный эротический характер. Стороны также обязуются не предлагать друг другу вышеперечисленные непристойности ни устно, ни письменно, ни каким-либо другим методом коммуникации.

Фактом нарушения пунктов настоящего Договора считается проявление одной из Сторон инициативы в вышеизложенных бесстыдствах в вербальной или любой другой поведенческой форме. В случае нарушения одной из Сторон одного или более пунктов данного Договора нарушившая Сторона обязуется компенсировать свою невоздержанность предоставлением пострадавшей Стороне 1 (одной) бутылки виски марки Jack Daniel’s объемом не менее 0,5 (пять десятых) литра. В случае синхронного нарушения пунктов данного Договора обеими Сторонами виды алкогольных напитков оговариваются по желанию Сторон; объем компенсации остается неизменным (не менее 0,5 литра).

Договор вступает в силу с момента его подписания обеими Сторонами. В отношении предыдущих инцидентов интимного свойства между Сторонами, если таковые имели место, данный Договор обратной силы не имеет.

ФИО:_

Подпись:_

ФИО:__

Подпись:_

Дата:_

Да будет благословенна игра, обращающая унылую круговерть повседневной жизни в калейдоскоп непредсказуемых вывертов! Позвольте мне еще раз выразить эту мысль: любую идею можно в два шага довести до абсурда одним лишь развитием ее в заданном собеседником направлении. Другого более лаконичного способа объяснить ему несуразность этой идеи в природе не существует. Боишься потери интересного общения из-за секса? А кто тебе сказал, что он с необходимостью случится? Не будем мы им заниматься, не будем посягать на святыни. Дорогие читатели, я не стану приводить здесь всю переписку в полном объеме, чтобы сберечь лишних несколько деревьев. Если кто заинтересуется архивами, то пишите мне, и я вышлю ее полностью. Тут я подверг купюрам менее значимые куски, чтобы оставить более содержательные и высветить глубину пропасти, в которую мы все устремляемся.

Итак, Сладкая Стервочка: «Если бы одна из моих подруг показала мне этот договор и спросила, что я по этому поводу думаю и подпишу ли, я бы ответила: очень качественная и красивая провокация. Из условий компенсации ясно читается, кто будет пострадавшей стороной. В этом заключается вызов, поскольку одна из характерных поведенческих особенностей женщины — это флирт и способность соблазнять людей противоположного или своего пола.

Возникает вопрос — почему тогда женщины играют в неприступность? От неуверенности в себе. О том, как женщина отказала мужчине, написаны тонны макулатуры "про любовь", и все знают, что время от времени такое случается. Но о том, что мужчина отказал женщине, написано гораздо меньше, потому что женщины не хотят об этом читать. Это обидно. А вот когда тебя завоевывают — это престижно. На самом деле тема "кто кого" не влияет на конечный ход событий. Люди и по жизни делятся на тех, кто рулит, и тех, кем рулят обстоятельства, другие люди, чувства и т. д.

Да, и еще я бы сказала, что ты самовлюбленный индюк, у которого самомнение завышено — точно бы сказала, если бы не общалась до этого с тобой. Договор я подпишу — ты не учел одной важной вещи, я хочу ее проверить. Я выполню все условия».

Уважаемые читатели! Ну хорошо, вы можете не соглашаться с нашим мнением и нашим видением проблемы. Ну хорошо, мы с Филей, как и все смертные, не свободны от предвзятости в суждениях. Ну хорошо, мы иногда обобщаем. Но тут-то как быть? Ведь это написала женщина, которой я ничего не диктовал и рукой которой я не водил! Еще раз: «Но о том, что мужчина отказал женщине, написано гораздо меньше, потому что женщины не хотят об этом читать. Это обидно. А вот когда тебя завоевывают — это престижно», — можно ли выразить суть женской природы доходчивее?

Молчать я не стал: «Как же так получается? Если мужчина вдруг осмелился сделать "красивую провокацию",типа моей, то он — индюк самовлюбленный (интересный подвид, я даже на латынь перевел — Meleagrinae Sui Affectiosus), а если красивая провокация (флирт, заигрывание, соблазнение) следует со стороны женщины, то она — очень мило! — просто играет в неприступность из-за своей неуверенности.

Но грядут новые времена, в которых неуверенные в себе кроме смеха и сожаления ничего вызывать не будут. В сотый раз повторю: как просто привести женщину в смятение. Достаточно лишь помыслить с ней в одном направлении и понять ее буквально. Я всего лишь из тех мужчин, которым ты сказала "нет" в одной из многочисленных форм. Потом ты, разумеется, свела все к шутке, но я к этому времени уже подхватил твой стиль. Так играем же до конца. Я рад слышать, что ты передумала сходить с дистанции!»

Сладкая Стервочка: «Ты сейчас пытаешься самоутвердиться за мой счет. Такое впечатление, что ты играешь в игру "Все женщины скажут мне "нет", и поэтому я их чморю". Если большинство женщин говорят тебе "нет" — я здесь ни при чем. Отстаивая свои взгляды, ты где-то упустил момент, когда я сказала, что ты мне нравишься».

Вот, подумал я тогда, познакомить бы всех женщин, которые говорили мне «нет», со всеми, кто говорил мне «да». Кто бы над кем смеялся? Тем временем вы можете наблюдать определенную эскалацию конфликта: я уже, оказывается, «чморю», хотя всего-то — восстаю против корявых проявлений женской неуверенности.

Я: «Сознательно и в трезвой памяти соглашаясь на мою "разновидность обмана и нечестный способ добиться чего-либо" (это я про договор) ты упустила момент, что я тебе все-таки нравлюсь. Но ты решила подписать договор "на слабо", из принципа, хоть это и не совсем то, что ты хотела».

После моего ответа мы имели еще один очень продолжительный телефонный разговор.

— Мне становится ясна твоя сущность, — прозревала Сладкая Стервочка. — Ты в свои двадцать восемь живешь один, потому что тебе вообще ни с кем не ужиться. Любая женщина рядом с тобой будет чувствовать себя неуютно из-за твоих вечных докапываний и поиска истины.

— А в чем заключается твоя сущность?

— Я, Кирилл, человек абсолютно другого склада характера. Я мягкая, понимающая, компромиссная.

— Помогло ли тебе все это соцветие завидных качеств? Ты в свои тридцать так же одинока, как я в свои двадцать восемь.

Но тут блеснула молния.

— Я не собираюсь с тобой развивать этот разговор, — натянутым голосом отрезала Сладкая Стервочка. — Неприлично с женщиной обсуждать ее возраст, пора было уже уяснить.

— Но почему? — оторопел я.

— Если бы в нашем общении не было подтекста сексуальности, я бы могла поговорить на эту тему. А так — нет, не хочу.

— Да черт бы побрал эту несчастную сексуальность! — вспылил я, подскочив с дивана. — То она мешает интересному общению, то она исключает разговоры о возрасте — что ж это за напасть такая? Мы ведь договорились от нее избавиться!

— Да, но договор еще не подписан.

Что было правдой. Завершили беседу мы весьма немирно: Кирилла отругали за жестокое обращение с женщинами, которые «хоть и бывают глупы, но ведь они все-таки женщины».

Тема «Женщины и возраст» сама по себе является глубокой извилистой пещерой. Сколько раз мне делали обиженную гримасу и начинали кудахтать: «Молодой человек, вам что — неизвестно, что такие вопросы женщинам задавать не принято?» Я, как мог, выуживал, вымаливал, выклянчивал причину такого отношения к нормальному вопросу. В большинстве случаев мне говорили, что «вот так вот— и все», «Нипочему», «Потому что мы — женщины»… Меньшинство со скрежетом зубовным признавало, что женщины ненавидят стареть, и им страшна мысль об однонаправленности времени. Но ведь что интересно: неприличным этот вопрос считают как раз таки вполне молодые здоровые женщины репродуктивной кондиции, которым стесняться нечего. Фыркают, ведут носиками, называют грубияном, если интересуешься. А действительно пожилые дамы, все эти бабульки с саквояжами на колесиках, — так они не то что не скрывают своего возраста, но еще и сами горазды заявить об этом сходу, даже если их никто не спрашивает. Вы скажете, что бабушкам попросту нечего бояться потерять: у них и так все в прошлом, а, дескать, женщины помоложе не хотят спугнуть своим возрастом возможного партнера, да?. Дорогие мои, но ведь если партнера спугнула такая мелочь, как возраст (повторюсь — далеко не древний), то зачем он вам такой? А если вы, скрывая свои лета, строите с мужчиной на этом незнании гармонию, то зачем вы ему такая? Зачем нормальному мужику спутница, изводящая себя необоснованными комплексами?

Из теории относительности Эйнштейна следует ряд интереснейших следствий. Я пролью свет на одно из них под названием «парадокс близнецов». Известно, что время для объектов, двигающихся с разными скоростями или находящихся на разных расстояниях от массивного тела, проистекает тоже по-разному. Было поставлено очень много экспериментов, и сей факт блестяще подтвердился. Сверхточные измерения показали, что часы, находившиеся на вершине башни, стали опережать часы, лежавшие наземле. Часы пассажиров сверхзвукового авиалайнера «Конкорд» на ничтожные доли секунды отстали от часов тех, кто остался на земле (разница часовых поясов учтена). Попытайтесь вникнуть: и для статично сидящих на земной тверди, и для несущихся на самолете время идет одинаково, если брать их по отдельности. Никто не тормозит, никто не убыстряет свои действия, и биологически их тела стареют одинаково. Но как только дело доходит до сравнения, до приведения двух систем к одному знаменателю, вот тут-то себя и проявляет великая теория относительности. И оказывается, что синхронности больше нет, ее сломали законы нашего пространства-времени. В земных условиях и при земных скоростях эти эффекты настолько малы, что в повседневной жизни никому не заметны, если только кому-то будет нечем заняться, кроме как измерять их при помощи атомного хронометра. Но на скоростях, близких к световым, вырисовывается сущая фантасмагория. Если взять двух близняшек, одного из них оставить на родной планете, а второго запузырить в космос на корабле, способным развивать скорость в две трети световой, то по возвращении на Землю путешественник встретит изрядно постаревшего брата. Как оставшийся близнец будет чувствовать себя рядом с братом-космонавтом? Полагаю, что не очень: и на ракете не покатался, и внешне сильно сдал. Но комплексовать в этом случае будет только не оперирующий релятивистскими понятиями человек, который по старинке живет в абсолютном времени. А абсолютного времени нет, это иллюзия. Каждый живет в своем собственном времени, и только худо-бедно общие условия обитания позволяют нам адекватно взаимодействовать. Женщины, благую весть вам несу: нету абсолютного времени! Вам нечего стесняться ни в двадцать, ни в тридцать, ни в сорок восемь! Нам надоело встречать истеричек, которые мнят себя оставленными на Земле близнецами, тогда как все остальное общество умчалось от них на световой скорости. Все относительно, и ценность человека измеряется не «датой изготовления», а, если хотите, «сроком годности». И если на первое повлиять нельзя, то второе поддается разумному вмешательству и силе воли. Если уж быть точным до конца, то женское стеснение по поводу возраста — это метафора. Не желая поведать эту деталь паспортных данных, дама не безликих цифр чурается. Она просто не хочет обнаружить, что за истекшее время так мало сделала или успела так нехило растолстеть. Логика первоклассницы: пока родители уе увидят «пару» в дневнике, «пары» вроде бы как и нет, поэтому я не буду исправлять двойку, а буду прятать дневник. Не умно. Так что, бесценные вы наши, давайте лучше к нам — в относительное время, где подобные глупости не котируются.

Ой, вот это я отвлекся…

Мы попрощались, но через пять минут Сладкая Стервочка позвонила мне опять:

— Алло, можешь говорить?

— Да вроде не разучился за это время.

— Кирилл, я могу попросить тебя об одной вещи?

— Одной?

— Да.

— Einmal ist keinmal, — ответил я.

— Что?

— «Один раз — все равно что ни разу» — немецкая поговорка. Проси.

— Кирилл, купи завтра цветы и подари любой женщине на улице. Ты сможешь это сделать?

— Запросто. И даже без подтекста сексуальности. Но тогда и я тебя попрошу об одной вещи.

— Какой?

— Ведь меня наверняка спросят, в честь чего это я делаю такие подарки…

— Еще бы!

— Вот ты мне и поможешь. Зачем обманывать людей всякими сказочными «просто так»? Я подарю цветы, тут же позвоню тебе, а уж ты счастливице по телефону и растолкуешь, что к чему в этом былинно-рыцарском поступке и кто сценарист. Идея-то твоя, и я не хочу экспроприировать авторские права.

Сладкая Стервочка помолчала несколько секунд.

— Кирилл, ты не можешь выполнить даже такой элементарной просьбы?

— Да могу, могу! Я же ни в коем разе не отказываюсь. С радостью ее выполню, но и ты не откажи мне в моей не менее элементарной просьбе.

— Нет, ничего объяснять я ей не буду. Я просила тебя как человека, а ты и тут не можешь без своих штучек. — И она положила трубку.

Моя дорогая не встреченная женщина, которой я не подарил тогда на улице цветы! Не обижайся на меня, прошу тебя. Сладкая Стервочка не дала этому случиться, потому что сама не знала, какая цель кроется за ее вечерней прихотью…

А на следующий день я получил от моей антикоитальной подруги вот что:

Сладкая Стервочка: «Беседуя с тобой, у меня такое чувство (стилистическая ошибка, противоречие сказуемого и деепричастия. — Прим. автора), что я на собеседовании в сумасшедшем доме на вакансию младшего психа. Причем ты в основном беседуешь сам с собой, а я — для иллюстрации того, что ты сам себе хотел объяснить. Я ищу мужчину для любви, отношений, брака, создания семьи. Аты зачем ищешь женщину? Ты ведешь себя довольно бестактно временами, списывая это на мои комплексы. Одно с другим не связано. А это дешевый прием. Мне не нравится твое отношение к женщинам — ты их не любишь. Все, что ты говорил, это понты, а чувствами и не пахло.

Про сексуальность — может быть, некий сексуальный оттенок моего к тебе отношения и мешает обсуждать некоторые вещи, но ты узко мыслишь — он сам по себе делает наше общение возможным. Не было бы его — не было бы общения. А вот твоя манера ходить через парк, я бы даже сказала, через кладбище, и только ближе к полуночи — пугает своей бессмысленностью и создает нездоровое ощущение.

В любом случае — момент упущен, прошу больше мне не звонить. Удачи».

Про полночные похождения на кладбище, уважаемые, я и сам не понял. Но добросовестно парировал: «Ты забыла запретить писать, поэтому я отвечу. Да не будет тебе обидно, начиная с нашего второго разговора, я общался с тобой исключительно в целях познания. Спасибо, познал столько, что за раз не унесешь. Я плохо понимаю, как можно исключить общение из-за его асексуальности. Неужели только плотское влечение — причина общаться? Если для тебя так, то ты тянешь уже не на младшего психа, извини за прямоту.

Сладкая Стервочка, ты дала очень интересный материал для исследований. Исследований бездн сознания человека, который, когда ему повторяют его же слова, видит в этом провокацию и который к своему "достойному стеснения" возрасту не научился думать системно и вкладывать смысл в им же сказанное. Готовься к известности».

Потом было еще по одному сообщению с каждой стороны, которые вы читали в начале этой части.

Давайте подведем итоги. Антикоитальный договор так и не был украшен нашими автографами. Я впал в немилость просто потому, что нарушил правила культурной игры с женщинами. Тут кроется серьезный гандикап ^[30]. Культурность для некоторых хороша от сих до сих, в размерах, не превышающих допустимые с точки зрения внутреннего комфорта. Как только я попытался цивилизованно закрепить нашу договоренность в письменной форме, партнер задергался. Так теряют лицо коробейники в электричках, когда, купив у них «уникальную ручку с исчезающими чернилами», требуешь кассовый чек и ссылаешься на права потребителя. Сладкая Стервочка заметалась между «подписать — не подписать», а потом и вовсе переориентировала диалог на конфликт. «Кирилл, ты что — глупый? Ты не мог догадаться, что, выказывая опасения насчет последствий секса, Сладкая Стервочка вовсе не хотела его исключить?» — признайтесь, именно это вертится у вас на языке сейчас. А она не могла догадаться, что есть люди, которые понимают сказанное так, как оно имело честь прозвучать?

Но тут я хотел бы объяснить — не в последнюю очередь и себе самому, — как неоднозначна правда жизни. Да, вы в чем-то правы, осуждая меня за то, что я пер, как ледокол «Арктика». То, что я высмеял непоследовательность и, мягко выражаясь, странность взглядов Сладкой Стервочки — это в определенной степени справедливо, но не менее справедлива была и она, когда указала мне, что я «за деревьями не увидел леса». Просто нас развела привычка делать акцент на разных вещах. Она не хотела признать свою ошибку, я не хотел взглянуть шире, пожадничал на обыкновенную человеческую чуткость. В конце концов, любой человек ищет счастья, и сказать, что я в глубине души не такой же — значит соврать. Причина нашего с ней разлада в том, что я сосредоточил внимание на мысли, что счастья надо быть интеллектуально достойным. А это значит не врубать дурь, когда затрагивается возраст, и не строить общение только на сексуальной платформе. Она не сможет жить счастливо, подменяя разумность такой перекособоченной системой взглядов, — проверено горьким опытом поколений. Но вопрос в том, смогу ли я жить счастливо без умения иногда этот самый разум переключать в другую плоскость? Поэтому я хочу еще раз порассуждать, почему и зачем мы все это пишем.

Для проведения научных экспериментов земляне посылают на орбиту различную живность: оттритонов до собак. И вот сидит себе какая-нибудь крымская улитка, гроза виноградников, в террариуме Звездного городка, ползает по замкнутому пространству, пока лаборанты замеряют ее биопараметры, а потом — герметичный бокс, космодром Байконур и «ключ на старт». Она летит в космос, и теперь уже мы для нее смотримся жалкими улитками, ерзающими по планете далеко внизу. Ей выпала сказочная, невероятная судьба, о которой многие из людей могут только мечтать. Но это заблуждение. Сказочной судьба стала не для улитки, а для человека, знающего, где она оказалась, и неумело пытающегося перенести свое «я» на нее. Мы завидуем не улитке, а улитке с человеческим осознанием того, что на самом деле происходит. Однако таких не бывает. Это простодушное виноградное существо испытает легкий дискомфорт от перегрузок на старте, а потом легкую дезориентацию в пространстве, когда наступит невесомость. Но оно никогда не поймет, что за время стандартного перехода от куста к кусту ему удалось облететь всю планету и что в метре от нее, за обшивкой корабля, космос. Улитке неизвестно ни что такое планета, ни что такое космос. А самое главное — улитка не знает, что она суть такое, ей не с чем себя сравнить. Тепло, светло, есть чем полакомиться — и ладно.

Не так ли и мы порой не понимаем, что в нашу жизнь приходит что-то исключительное? Не так ли и мы за незначительными, иногда досадливыми изменениями в привычном ходе вещей не замечаем дыхания совершенно иного мира, когда все, что нужно сделать, — это взглянуть другими глазами? Не упускаем ли мы шанс проникнуться счастьем полета, боясь отвлечься от милых нам благ замкнутого бокса с набросанными туда листьями и искусственным светом? Разве не обидно будет потом узнать, что ты был высоко, — но узнать это со слов других? Не смешной ли улиткой ты потом себя будешь всю жизнь чувствовать и не вечным, ли укором потом тебе будут светить звезды на ночном небе?

Именно так мы и проходим подчас мимо интересных людей, не видя их за паутиной мелких разногласий, что охотливо налипает нам на глаза. Нам говорят: «Невежда, приглядись, что перед тобой!», а мы в ответ ворчим: «Да подождите вы… Тьфу, дрянь какая». Горько в таких ситуациях быть глупым и недальновидным, но вдвойне больнее умнеть и прозревать потом, когда все упущено. И мы думаем: «Лучше бы так и ползать впотьмах, чем выбраться на свет и обнаружить, кто ты на самом деле». Можно хорошенько усвоить этот урок жизни и терпеливо ждать следующего космического рейса, в котором уж точно не оплошаем. Мы все умны задним числом и в преддверии второй возможности, но вся ирония в том, что второй возможности никто не гарантирует, каким бы поумневшим и квалифицированным ты ни стал.

Чтобы не слишком томиться ожиданием следующего полета и как-то себя развеять, можно сесть за стол и написать поучительное послание потомкам, дабы были внимательнее, чем ты. Ты садишься, берешь в руки перо и весь переносишься в умы и сердца тех, кому желаешь добра. Ты живописуешь незамеченные тобой, но, несомненно, ожидающие их красоты Вселенной и прилюдно посыпаешь голову пеплом за собственный промах. Вполне вероятно, что, увлекшись графоманией, ты прохлопаешь и дальнейшие счастливые возможности, предпочтя не проживать их, а прописывать их — так спокойнее. К тому же это лестно, когда тебе на макушку водружают венец мыслителя-страдальца. Тебе уже самому приятны прикосновения неострых бутафорских шипов, ты натренировался передавать скорбной мимикой всю глубину твоих душевных треволнений, а они научились вживаться в нарисованные тобой красоты. Так и заключается эта дьявольская сделка: пишущий сопереживает читающим, а читающие сопереживают написанному. Обе стороны, не обнаружив потенции к настоящей жизни, делают выбор в пользу игры, духовного эрзаца, безвольной бумажной имитации, ибо велика сила искусства. Достаточно велика, чтобы компенсировать слабость всех, кто жаждет вкусить от инсценированных, а потому безопасных страстей.

Поэтому весь наш с Филей трёп неизбежно накрывает тень великой уайльдовской бесполезности. Все, решительно все может быть оспорено или не услышано, как близко к истине оно бы ни стояло. Мысль заинтересованно бежит, крепнет, разгоняется, пока не упирается в собственный хвост — увы, этот бег был бегом по кругу… Сладкая Стервочка, я сейчас в том удивительном состоянии, когда не согласен с тем, что ты мне наговорила, но согласен с тобой. Ты ведь не глупая душа, ты тоже сражаешься с пустотой, ты тоже проталкиваешься сквозь нее по какой-то своей замкнутой орбите. Пусть на чужом мне языке, но ты тоже просишь света. Никто не лучше, никто не хуже, но нам обоим одинаково есть чему поучиться друг у друга. И меня не хватило понять это до того, как ты дистанцировалась. Мне нужно было опять наворотить космических аналогий и рассуждений о тщете литературы, чтобы мозаика собралась. Опять волчком в погоне за ответом. И другого пути для меня, похоже, нет. Вечно я левой пяткой чешу правое ухо.

Да нет, что и спорить — мужики тоже мочат порой такое, что хоть стой, хоть падай. Как-то в десятом классе мою сестру провожал из школы до дома кавалер. Всю дорогу он осоловело лупал глазами, кряхтел и что-то бормотал себе под нос. Легкости контакта категорически не наблюдалось.

— Чего ты там бубнишь? — не выдержала моя сестра.

— Кать, — выдавил он из себя. — Мне нужно сказать тебе одну крайне важную вещь.

— Так говори, я слушаю.

— Нет… Нет, дай мне сосредоточиться… Я сейчас, сейчас скажу… Уже скоро…

До подъезда они дошли под его стенания и стоны сквозь зубы. Встали. Дальше сосредотачиваться было уже некуда.

— Итак? — спросила сестра. — Ты готов мне сказать крайне важную вещь?

— Да, — встряхнулся он и выдохнул, как каратист. — Я готов!

— Я вся внимание.

Кавалер зажмурился, мотнул головой и сорванным голосом выпалил:

— Послушай! Кать! Ты меня любишь?

Я однажды спросил свою приятельницу Татьяну:

— Скажи, а что в мужчине ты считаешь сексуальным?

— М-м-м… Мне нравятся красивые, в меру прокачанные мужские плечиГ

— А что ты считаешь сексуальным в себе?

— Мне лично нравится моя попка, и большинство мужчин она тоже не оставляет равнодушными.

— Отлично! А теперь вообразим ситуацию: ты общаешься с симпатичным тебе молодым человеком. Плечистым и обаятельным. Вы знаете друг друга всего лишь полчаса, но все идет просто здорово, и ты уже не можешь сдержать себя. Ты кладешь ему руку на плечо, слегка массируешь и, любуясь, произносишь: «Слушай, это сводит меня с ума. Ничего не могу с собой поделать. Ты знал про мои слабости!» Воображаешь?

— Еще бы!

— Но, допустим, наш плечистый красавец угодил в то самое большинство мужчин, которых твоя попка не оставляет равнодушными. И он, тоже устав сдерживать себя, кладет тебе руку ниже талии, чуть сдавливает и выдает не менее жаркий комплимент. Через те же самые полчаса с момента знакомства. Уважаемые знатоки! С вами играет бездельник из Москвы Кирилл Демуренко, которому заняться больше нечем. Внимание, вопрос! Кто в данной ситуации получит по рогам: мальчик или девочка?

— Ну по рогам, не по рогам, а по рукам он точно у меня схлопочет, — отвечает Татьяна.

— Блестяще! Один-ноль в пользу команды знатоков! А я напомню, что наш эфир спонсирует Международный Фонд по Защите Женских Задниц. Теперь объясни мне, почему так?

— Ну ты сравнил: то плечи, а то — попка! Второе интимней.

— Тогда почему же, Танюша, твое гораздо более интимное место сейчас прикрывают джинсы-недомерки? И при малейшем наклоне торса вперед вся твоя интимность прет на всеобщее обозрение, прикрытая одними лишь анекдотической узости стрингами?

— Ну это… Так сейчас модно.

— Истину глаголешь! И заедешь ты своему кавалеру по рукам тоже, потому что так модно, потому. что так принято. Хотя природа никогда не давала приоритет задницам перед плечами.

— Ты прав. Но так просто сложилось.

— А если молодой человек ответит тебе тем же, когда ты положишь ему руку на плечо?

— Я подумаю: «Больной какой-то. Псих». Это нам можно так, а мужчинам так нельзя.

— Тань… Взгляни на это отстраненно, по-новому, очень тебя прошу. Неужели привитые тебе стандарты поведения настолько ценны, настолько отражают твои истинные желания, что ими нельзя поступиться, что в них нельзя усомниться? Неужели это действительно твое, а? Неужели, дав ему по рукам, это будешь истинная ты?

Она долго размышляла.

— В чем-то ты прав, Кирилл, но ведь… Но ведь… — Мысль она так и не смогла закончить. Я не стал ее торопить с окончанием мысли — пусть задумается. Ее отчаянно цепляющийся за жизнь «но ведь…» — хороший признак. Это забился, в панике заметался подсаженный извне таракан, которого она в своей голове с материнской заботой выпестовала до тропических размеров.

Данный диалог можно было бы и не начинать, ибо всем понятна степень его банальности. Вы разве услышали что-то новое? Увы. Но не банален вот какой момент: описывая любое явление, отражая его — и особенно в дискуссионном, полемическом порядке, — мы неизбежно это самое явление меняем. Подключенный к электрической цепи амперметр измеряет силу тока не в цепи, а в цепи с амперметром. Висящий на стене градусник измеряет температуру не в комнате, а в комнате с градусником, который обладает своей теплоемкостью и таким образом сам по себе, пусть до смешного мало, но влияет на температуру. Отраженная под новым углом зрения ситуация больше никогда не будет прежней. Она изменится. Она сдвинется с мертвой точки, чтобы — несомненно! — уткнуться в следующий барьер, но вместе с тем чтобы — неизбежно! — прогрессировать, обретать смысл. Усомнившаяся Таня, возможно, забудет наш разговор и продолжит бдеть на страже своей полуобнаженной попы. Но уж если низвести последствия нашего диалога до самого минимума, даже при условии, что Таня ничего в себе не изменит, всегда остаюсь я. Вы слышите — я! Я, попытавшийся что-то донести человек. Пусть она бьет по рукам и дальше, но остаюсь я с неразменным минимумом нового в своих взглядах. И я уже никогда не буду прежним, как бы вы ни старались меня осадить. Но возможно — и сколько света в этом «возможно»! — она обнимет понравившегося парня за плечи, он обнимет ее за задницу — и ничего страшного не произойдет. Потому что дело-то не в плечах, не в задницах, а в таланте быть личностью, внутренне свободным человеком.

Филипп

Разберемся в определениях. Для меня секс и занятие любовью — одно и то же, по двум причинам: слово «секс» попросту короче и гибче, и если мужчина и женщина делают это, то зачастую это не означает, что друг к другу они испытывают любовные чувства. Во многих семьях секс со временем становится повинностью, какая тут любовь? А если у женщины долго не было мужика, а ей его хочется, и она ложится с тем, кто ей симпатичен, какая тут любовь? Как ни крути, в подавляющем большинстве случаев секс (занятие любовью) можно отождествить с получением удовольствия.

Многие сегодня, захлебываясь слюной, наперебой любят цитировать Фрейда. Так вот что товарищ Фрейд пишет про удовольствие (буквально одна фраза, чтобы не усыпить вас):

«Принцип удовольствия — положение, согласно которому в основе поведения человека с раннего возраста лежит стремление достигать удовольствия и избегать неудовольствия». Обращаю внимание на фразу «с раннего возраста» по ходу дела. Перефразировав Фрейда, имею дерзость на своем одноклеточном уровне утверждать, что «удовольствие — то, что нравится, а неудовольствие — то, что не нравится». Разве не права та одна моя единственная клетка? Или в вашей интерпретации любовь — это с удовольствием, а секс — это без удовольствия? В любом случае все, кто заикались о том, что не следует складывать в одну карзину «секс» и «любовь», прикусывали язык при резонном вопросе: «А разница-то в чем?»

Не буду выставлять себя моралистом, скажу честно, сам грешил быстрыми совокуплениями в мало пригодных местах. Однако смею утверждать, что в моей жизни больше было чувственного секса, чем собачьих «перепихонов». А все, что прочувствовано, доставляет массу удовольствия. И в связи с этим часто попросту теряюсь в размышлениях: «Ну что постыдного в сексе? Что в нем есть такого противного, что при малейшем упоминании о нем слышишь укоры в пошлости?». Где же тут пошлость? Ну, объясните мне, где? Я никогда не подходил к девушкам с предложениями типа: «Давай я тебя оттарабаню во-о-о-он там за сараем?!» Я предлагал ПРОСТО знакомство, но допускал при этом, что частью дальнейших отношений будет в том числе секс, при этом не являясь их первопричиной. Однако в глаза мне часто бросали безликие рассуждения о том, «что у меня на уме, когда я подхожу узнать имя!» Бьюсь об заклад, что во всех случаях, когда мой вопрос: «Девушка, могу я с вами познакомиться?» или «Девушка, меня Филипп зовут, а вас?» «аккомпанировался» гробовым молчанием (а по моему телу раскаленным утюгом ползал взгляд ошарашенной собеседницы, и зрачки сужались до размера: «Ты чо, умом тронулся, дядя?»), объекты моего интереса думали (нет, даже были на 256 % уверены), что я хочу их затащить (именно — затащить за волосы) в постель.

Вообще, тема «Я знаю, о чем ты думаешь» должна быть раскрыта, и это, я надеюсь, мы сделаем. А пока я хочу плавно перетечь в другую, не менее интересную, область и поговорить об извращениях (естественно с примерами). Для затравки обратимся к полюбившемуся сайту знакомств и посмотрим, что предлагают нам тамошние обитатели. Начинаем стандартно, с выяснения «почему же, бляха муха, номер 2»:

Даша 06 июня 2006 г. в 14:44

Привет, а почему номер 2?

Филипп 06 июня 2006 в 14:45

Потому что уверен, что у вас есть тот, кто на сегодняшний день под номером 1! Кроме того, уж очень я люблю соревновательный момент в отношениях. Если буду под номером 1,то с кем соревноваться?

Даша 06 июня 2006 в 14:48

Как раз с точностью до наоборот — как раз тот самый номер 1.

Филипп 06 июня 2006 в 14:49

Даша, проснииииись…

Я же про это и написал… первый есть, а я скромно пристраиваюсь сзади под номером 2, чтобы в неравной схватке стать первым!

Даша 06 июня 2006 в 14:52

Зачем же сзади-то?)

Филипп 06 июня 2006 в 15:03

Ну, это как в строю: первый — впереди, за ним второй, то есть второй сзади!)

Филипп 06 июня 2006 в 15:05

А у Вас, наверное, Дарья, это обстоятельство места «сзади» рождает в голове какие-то мысли? Интересно, о чем?…

Дашенька, это просто наречие.

И все… Но с другой стороны, если при этом слове у человека всплывают какие-нибудь приятные воспоминания, то оно уже из обстоятельства места превращается в «Слово — исторический момент».

Даша 06 июня 2006 в 15:08

Ох, как мы умничаем!

Филипп Об июня 2006 в 15:15

Это, Дашенька, не позерство с целью показать наличие мозгов, а суровая действительность. Потому что сейчас невозможно девушку пригласить в гости на чай с баранками (условному нее непременно в голове будут роиться мысли о грязном коитусе на дырявом ковре в съемной квартире)). Вы представляете, если к вам на улице подходит мужчина и предлагает: «Давайте вместе кончим?» Ваши действия?

Даша 06 июня 2006 в 15:23

Испугаюсь и убегу))

(В принципе; можно было и не спрашивать, если 99,9 % людей убегают от такого простого вопроса: «Как вас зовут?»)

Филипп 06 июня 2006 в 15:38

Вот-вот, а ведь слово «кончить» в прямом значении «прекратить» (глагол несовершенного вида, 1-го спряжения).

Даша 06 июня 2006 в 15:43

Ну глагол же что-то означал?

Филипп 06 июня 2006 в 15:53

«Прекратить что-либо» — это и означал!)) А уж потом «светлые умы» наделили его сленговым значением.

Даша 06 июня 2006 в 15:55

Нуты как раз сленг и подразумевал)

(Как меня «заводит», когда незнающие меня люди знают, что я думаю, как я поступлю, что я подразумевал… Но потерпите, об этом позже).

Филипп 06 июня 2006 в 16:03

Нет, я играл с сознанием! Куда приятнее было бы услышать: «Да, да мы скоро кончим, и кончим этот разговор вместе, чтобы больше никогда не начинать!»

Филипп 06 июня 2006 в 16:06

Но что-то мне подсказывает, что ты меня уже постепенно определяешь в категорию разглагольствующих самодовольных ублюдков.

Даша 06 июня 2006 в 16:10

Ты же знаешь, мужское мышление отличается от женского широтой или узостью восприятия!

(Гениально!)

И опять Дашенька знает все, что знаю я. Вот Сократ знал, что он ничего не знал, а Даша, окромя своего, знает то, что знают другие.

Последняя фраза, безусловно, заслуживает детального рассмотрения, но по заслугам ей не воздастся, ибо я ее не понимаю. Мне кто-нибудь может ее объяснить?

Мой ящик… хотя его вы уже знаете…

Под бурные овации (мне хочется на это надеяться) отпускаем Дашу домой или еще куда. Одним словом, Даша, иди! Спасибо тебе за помощь! С твоего позволения, место в общем контексте займет «широкое или узкое восприятие» человека-гниды.

Теперь продолжим рассуждать об извращениях. Кстати, Большая Советская Энциклопедия (год издания — 1988) не содержит такого понятия, как «извращение». Попробуем определить его сами. На мой взгляд, это поступок или поступки сексуального характера, совершаемые по причине расстройства психики и несущие в себе противоречия с принятой в обществе моралью.

Позволю себе несказанную дерзость и усомнюсь в твердом состоянии психики тех, кто по невинным языковым единицам, таким, как «пристраиваться сзади», «трахнуть» и «кончить», судит о человеке как о лишенном такта и минимальных знаний этикета. Ну да ладно. Дотошного врачебного вмешательства требует иная патология — когда люди сознательно пренебрегают нормами родного слова, сознательно принижают всю мощь и богатство русского языка, чтобы, очевидно, не прослыть вульгарными… Почему это происходит, выяснять, думаю, придется не одному поколению психологов (а в особо тяжких случаях — психотерапевтам). Самовольно наделив себя миссией иллюстраторов, мы рисуем лишь красочные картинки. Для этого необходима лишь незатейливая ловкость пальцев. Вуаля:

(разговор с Катей Губченко):

— Какой смысл для тебя имеют слова «кончить» и «трахнуться»? — цепляюсь я за очередную Катину реплику.

— Я не употребляю слово «трахнуться» в своем лексиконе!

— Почему ты не употреблаешь слово «трахнуться» в своем лексиконе? — не унимаюсь я.

— Потому что ответ очевиден! — рубит собеседница.

— Кошмар. Как бы мне не нравилось слово «вантус», я вынужден его употреблять, потому что оно в моем родном языке. Тебе что-то мешает сказать: «И со злости он трахнул вазу о стену»?

— Я это слово не употребляю не поэтому, оно мне просто НЕ НРАВИТСЯ и все!

— Думаю, не нравится оно тебе, потому что с легкой руки идиотов приобрело пошловатый оттенок. Ты идешь на поводу у толпы, мне это не нравится, ты в угоду малому рушишь большое — такую огромную составляющую твоего сознания (уж умолчу о национальном самоопределении), как родная речь!

— Хватит, Филипп!

Ну что ж, Катенька, хватит — так хватит. Закончил.

Кирилл

Да, и еще. Немного не по факту, но вполне тематически. Сексологи и психологи определенно знают, как меня посмешить. Они в один голос заявляют, что если у мужчины большой список сексуальных партнерш, то он — неудачник, неуверенный в себе холерик, перманентно снедаемый жаждой самоутверждения. А теперь спросим этих высоколобых, каких мужчин предпочитают женщины в качестве своих любовников. О, конечно, сильных, харизматичных, уверенных, активных! Так если мужик не испытывает проблем в соблазнении женщин, то он, по логике, как раз и обладает перечисленными качествами. Получается противоречие, вы не находите? Абсурдно ведь тыкать пальцем в атлета, выжимающего двести кило, и вопить: «Я все понял! Он же просто слабак! Он потому и выжал два центнера — боялся, что его раскусят!» Да, любой прогресс, любое развитие начинается с неудовлетворения, с осознания собственных недостатков и стремления изменить положение дел. Но потом происходит качественный переход. Конкретные, вещественные результаты — количество сексуальных партнерш, вес штанги, финансовый успех — производные силы, а никак не слабости. Слабость может только дать импульс в начале, впоследствии же она просто исчезает, переплавляется в хорошую мотивацию. И не надо выдавать белое за черное. Не убедительно.

Ладно, чувствую, вымотал я вас с этой главой. Она нечаянно получилась самой вместительной. Что ж, вполне в духе времени. Псевдопсихологи же, боясь отстать от модных тенденций, конечно, увидят в этом признаки скрытых комплексов автора. Да и пожалуйста.

В дневниках Ивана Бунина увековечена такая ремарка: «Coitus — восторг чего? Самозарождения? Напряжения жизни? Убийства смерти?» Внешне формулировка слегка смахивает на тест: вопрос, за которым следуют варианты ответа на выбор. Иван Алексеевич дал нам только три опции, хотя их тут можно напридумывать в совершенно неприличном количестве, как вы сами понимаете. И в данной главе я хотел показать, как зачастую женщины, отвечая на означенный вопрос, грызут сосредоточенно карандаши, ставят галочки, хмурятся, стирают ластиком, ставят их опять, закидывают голову к потолку, бросаются локтями обратно на стол и яростно испещряют листок с тестом все новыми и новыми пометками, вместо того, чтобы послать все подальше и просто получать удовольствие.