Ну, здравствуй, брат...

Зрители затаив дыхание, в каждом секторе, следили на своем экране за действиями сразу четырех персонажей. Удачи и неудачи сопровождались и громкими криками, и вздохами, и воплями. У Гарри последовательно шло: старина дементор, оказавшийся боггартом (ужасы брата пока не меняются), аркада «Гравитация», битва с бронированным соплохвостом. Не сразу, но Гарри явно заметил, что с Флер, что-то случилось. Камера, показывающая ее прохождение, отключилась, и изображение на экране разделилось на трех оставшихся претендентов. Зрители зашумели, голос диктора торопливо объявил, что Флер Делакур выбывает из дальнейших соревнований.

Внезапно, камеры показали с различных ракурсов столкновение Диггори и Крама, а затем к ним внезапно подскочил Поттер, применивший заклинание Петрификус Тоталус. Несколько выстрелов-вспышек — и вот уже погасло изображение и представителя Дурмстранга. Диктор объявил, что Виктор Крам за попытку применить Круциатус дисквалифицирован. На экране остались только двое — Гарри и Седрик. Далее — загадка Сфинкса для брата и совместный бой с последним боссом уровня — скорпионом. И вот они одновременно приближаются к Кубку Чемпиона! Все встали со своих мест, понимая, что Поттер и Диггори решили сделать это одновременно. Победа принадлежит Хогвартсу! Крики Ура! Уже гремят аплодисменты, заглушая голос ведущего, сообщающий, что сейчас портал перенесет двух Чемпионов на площадку перед трибунами. Вспышка и… ребята исчезли. Камера, она теперь одна, показывает пустой постамент, на котором только что стоял Кубок.

Проходит несколько минут, десять минут. Двадцать. Какое-то нервное движение, замешательство. Крики зрителей и аплодисменты стихают, уступая место тревожному, нарастающему гулу. Мракоборцы озираются. Все зрители стоят на ногах, непонимающе оглядываются. Дамблдор, Министр Магии, мадам Максим, несколько министерских чиновников и преподавателей тревожно переговариваются внизу. Видно, как Корнелиус Фадж разводит в стороны руками. Дамблдор своей волшебной палочкой отправляет несколько серебристых сгустков в сторону лабиринта. Ага! Это полетели его Патронусы к преподавателям, патрулировавшим Лабиринт по периметру. Тем, кто недавно эвакуировали из него Флер и Виктора.

Ожидание затягивается уже примерно на час. Дамблдор что-то требует от Фаджа, тот отчаянно жестикулирует руками. Мой отец стоит рядом с ними и что-то пытается им сказать. Тревожное ожидание нарастает. И вот, внезапно, с характерным хлопком материализации объекта в воздухе, что при трансгрессии, что при срабатывании портала, на зеленой траве площадки, при свете ярких магических факелов — прожекторов и огромной панели — экрана, появляются две фигуры. Не стоя на ногах, гордо подняв Кубок Чемпиона, а…

На траве лежит Седрик, обняв его, чуть сбоку привалился Гарри. Кубок валяется рядом. Дамблдор и Фадж бросаются к ним. Оркестр, наэлектризованный всеобщим ожиданием, грянул торжественный марш. Овации зрителей и аплодисменты постепенно, медленно затухают, так как ощущение беды уже расползается, как черная тень над трибунами. Крики. Плач. Анна вскакивает с места, я за ней, мы начинаем протискиваться к проходу, а затем спускаться к площадке внизу. Толпа, душно. Но я применяю свои физические навыки, как можно деликатней расталкиваю школьников в стороны и мы с сестрой, наконец, упираемся в цепь мракоборцев.

Над Гарри и Седриком склонились люди. Гул зрителей затихает, переходит в шепот. Я замечаю, что оркестра уже не слышно. Ведущий молчит. Наконец, откашлявшись, он сообщает: «Прошу… зрителей оставаться на своих местах. Прошу вернуться на свои места. Прошу вас дать дорогу целителям и персоналу». Все. Он замолкает. Экран — панель над площадкой гаснет. Появляются носилки. Из-за спин плохо видно, но кого-то уносят на них, накрытого парой мантий. Не нужно гадать, кого. Я замечаю, что Поттера, обняв за плечи, почти что насильно, уводит в сторону замка Грозный Глаз Грюм, отставной генерал — мракоборец, преподаватель Защиты в этом году. Фадж и Дамблдор о чем-то вполголоса спорят. Я стою и смотрю на них, и вдруг слышу рядом знакомый голос:

— Анна! Алекс! Что, черт возьми, происходит?

— Гермиона… привет, — откликается Анна. — Сейчас, попробую позвать маму, может они что-то знают, хотя… вряд ли…

Я поворачиваюсь кругом и вижу протолкнувшихся к нам Рона, он выше всех, Гермиону, она тоже подросла. Я впервые вижу вблизи Джинни Уизли, очень красивую девушку с длинными прямыми, огненно-рыжими волосами и с яркими светло-карими глазами миндалевидного разреза. В них видны слезы, как и в глазах Гермионы. Отвернувшись, я здороваюсь с Роном.

— Привет, Рон, — протягиваю ему руку. — Тебя не узнать.

— Привет, Ал, — пожимает мою руку Рональд. — А не вы ли с Анной дыру на нас протерли своими омниноклями на чемпионате?

— Не только омниноклями, но и дальнобойными морскими магловскими биноклями… — усмехаюсь я. — И Рон, ты не представил нам свою сестру.

— Джинни Уизли, морячок! — улыбается сквозь слезы рыжая.

— И я тебя люблю, Солнышко! — пытаюсь острить ей в ответ.