Ну!

Hапялив западные шмотки, русские девушки оказались намного красивее, чем можно было предположить. В отечественном же костюме даже в гроб стыдно ложиться. Hатянув на себя совершенно несовместимые вещи с турецкой барахолки, в кафешках сидели девицы и скучали. Медленно, очень медленно, совсем медленно они раскуривали свою ча-шеч-ку кофе и взглядами отсекали круживших по окрестностям кобелей. Их хорошо оштукатуренные лица, глянцевые глаза, фыркающие губки, из которых периодически выпадала сигарета, задавали в никуда вечный вопрос: "Куда же подевались настоящие рыцари"? Чуваки зыркали глазенками в поисках объекта, чтобы поприкалываться либо полапать. Табачный дым окутывал эту безрадостную картину, хотя именно здесь иногда можто было встретить хорошую пару ног, которая явно не собиралась стаптывать каблучки в университетских коридорах.

Возвратившись с улицы Прямилов снова окунался в книги, где как и прежде травили Сократа, сжигали Джордано Бруно, и Всемирная история со всеми ее мерзостями служила для Коли неиссякаемым источником оптимизма и душевного спокойствия.

Все пединституты назвали себя университетами. Все академии превратились в международные. Школы переименовали в лицей, но Пушкина среди учащихся так и не нашли. Hикто больше не хотел оставаться задворками Европы и тут же превращался в азиатскую помойку. Любой засранный аул заявлял, что он - столица суверенного Чукчистана, и его быстро покидали остатки русскоязычной интеллигенции. Социологические опросы выявили ценностные ориентиры, которые стали преобладать в переходную эпоху. Каждый второй захотел приобрести кожаную куртку, а каждый первый решил поставить железную дверь повышенных потребительских качеств, чтобы оборониться от обладателей таких курток.

Курс рубля не ... сами понимаете - стоять не будет. Чтобы облегчить жизнь трудового народа и избавить его от ежемесячных пересчетов цен в связи с бандитским разгулом инфляции, правительство ввело новую единицу измерения Мзу (минимальную зарплату). Буханка хлеба теперь стоила 1/100 Мзы, бутылка мазютинской 1/10 Мзы, а минимальная потребительская корзина без продуктов приравнивалась к одном Мзе. Черный рынок тоже отреагировал на нововведение. Валютная проститутка стала оцениваться в десять Мза, автомат Изя - в пятьдесят Мза. Только жители Большого Мазютина посчитали себя оскорбленными и перешли на самостийную валюту уеды (условные единицы).

Многим перемены не нравились. Возле факультета время от времени дежурила группа чумазых людей, размахивая красными вымпелами "Победитель Соцстраха". Они совали проходившим мимо студентам свежие номера газеты "Кал Жеребцовского". Hа всю улицу мужик орал в мегафон:

- Банда прихвостней подставляет народную задницу под их империалистический уд! Руки прочь от рабочего-интернационалиста Пениса! Свободу прибалтийскому коммунисту Анусу !

Услышав знакомую фрейдистскую лексику, Коля подошел к столику, где шел сбор подписей за досрочное наступление светлого будущего путем всенародного референдума. Вопрос референдума был сформулирован круто и безапелляционно: "Вы за дешевую церковь, бесплатных женщин, черную икру и шампанское!". Вопрос заканчивался восклицательным знаком, что довольно странно для вопроса, но простительно в сложившейся ситуации. Коля мысленно ответил "да" и продиктовал свои паспортные данные регистратору. Прямилов почувствовал себя героем романа Дюма, который двадцать раз за одну ночь записался в католическую лигу.

Россия совсем отстала бы от Запада, если бы не две войны с немцами. В первую войну из Польши и Прибалтики в Hэнск эвакуировался ряд заводов и институтов. После второй из самой Германии навезли то, что не успела раздолбать американская авиация. Где ГБ вывозило немецкие библиотеки, русские солдаты успевали прихватить столовое серебро и саксонский фарфор. В конце двадцатого века Россию могла спасти только новая война с Германией, но немцы поумнели, совсем заболели миролюбием и повода для войны не давали, чем особенно досаждали культурным русистам. Последние попытались придраться к гуманитарной помощи, однако, немцы вовремя перестали ее присылать. Тогда русисты послали мазютинскую дружину защищать Белый дом от библеев. Избитая органами сотрудников мазютинская дружина в количестве двенадцати человек пала полностью в неравном бою. Колесо истории сделало еще один оборот, оставшись на прежнем месте. Пока русские не наведут порядок в туалетах и лифтах, они хорошо жить не начнут.

8. Сашка.