Нулевая гравитация. Сборник сатирических рассказов

Наши предки создали эту научную разработку много веков назад, принимая во внимание вращение земли вокруг своей оси плюс время, которое понадобится карлику, чтобы залезть на барный стул.

Я прибыл в ООН из Гималаев два месяца спустя, заросший и измученный битвами с разбойниками и тиграми. Промчавшись сквозь охрану, я ворвался в офис Генерального секретаря. Я кричал, что принес с собой решение всех мировых проблем. Затем я показал ему подушку. В следующий момент два человека в белых одеждах держали меня под руки и заверяли, что «все будет хорошо».

Они сопроводили меня в заведение в Нью-Йорке под названием «Велвью» или «Мелвью», и я должен сказать, что там не было никакой необходимости в «Моей подушке премиум-класса», потому что в вопросе абсолютного комфорта сложно превзойти роскошный уют комнаты с настолько толсто обитыми стенами». И наконец, выложив все карты на стол, Вайтбейт поднялся, но сперва ловко переместил барный счет на другой конец стола – трюк, которому он научился у индейцев Хиваро, специалистов в умении никогда не брать чек. Затем, улыбнувшись, он подмигнул и снова отправился в неизведанные моря.

Так, где я оставил этот кислородный баллон

То, как моя жена смогла превратить ингредиенты для отмеченного всевозможными наградами брауни в двенадцать идеальных квадратов гранита, было трюком, который смогли бы оценить только средневековые алхимики.

Когда я кусал один из них, мой зуб издал звук, похожий на тот, который издал Кракатау во время извержения. Так я оказался в комнате ожидания своего дантиста, где сидел, пытаясь отвлечься от страшной картины экзекуции бедного любителя сладостей, чей коренной зуб выдирали с помощью новейших строительных инструментов. Тогда-то я и заметил небольшой любопытный отрывок на страницах USA Today, привлекший мое внимание. Согласно их проверенным источникам, ежегодно порядка шести тысяч пациентов в Америке покидают операционные с губками, хирургическими щипцами и прочими медицинскими инструментами, которые по ошибке забывают внутри них. Я тогда переживал творческий кризис, начавшийся после того, как критики отозвались о моей последней пьесе так, словно это был пожирающий человеческую плоть вирус. И я ухватился за этот газетный кусочек как за отправную точку для вероятного бродвейского пастиша[62], который помог бы собрать немного зелени, необходимой для финансирования моего слабоумия, запланированного на золотые годы. Занавес поднимается над нашим главным героем, Майлзом Готли, энергичным молодым человеком двадцати шести лет, который зарабатывает крохи на жизнь, продавая мелочи. Понимание того, что именно это за товар, я чувствую, придет ко мне по мере обрисовки персонажей и подключится к основным темам.

Достаточно сказать, что Готли влюблен в сочную черноволосую Палестрину, чья средиземноморская красота подобна той, что заманивает моряков на верную погибель. Голоса обреченных матросов, как хор в греческих трагедиях, будут необходимы для лучшего объяснения сюжета. Возможно, также будет нужен хор греков и, может быть, даже игра в софтбол между двумя хорами, если история будет протекать слишком медленно. И хотя Палестрина любит Готли, ее отец, торговец армянскими коврами из старого света, мистер Таттердемелиан, хочет, чтобы его дочь вышла замуж за кого-то из ее круга, например за Ларри Фаллопиана, самого главного арт-дилера Нью-Йорка. Герой Фаллопиана основан на реальном человеке; Мюррей Веджетериан, владелец художественной галереи, ставший знаменитым после того, как продал величественную акварельную картину Мари Лорансен[63], изображающую двух лесбиянок, готовящих кошерную курицу, за шесть миллионов долларов. Поклявшись стать успешным, Готли собирает актерскую труппу, исполняющую авангардные пьесы, написанные палиндромами[64], но состав постепенно тает, когда артисты начинают умирать от голода. Первый акт заканчивается выступлением хора, который предупреждает, что никто не может скрыться от Господа, но иногда Его можно сбить с толку при помощи накладных усов.

Критики отозвались о моей последней пьесе так, словно это был пожирающий человеческую плоть вирус.