Нулевая гравитация. Сборник сатирических рассказов

Высочайший Министр,

Совершая круиз по Китайским морям[67], чтобы впитать в себя соленый воздух и успокоить свои натянутые нервы, мы с мадам Цо по чистой случайности оказались на одной палубе с отдыхающей американской парой. По воле судьбы муж зарабатывает на жизнь тем, что печатает и продает то, что он называет афоризмами. Похоже, он практикует это ремесло в местах с поистине экзотическими названиями, таких как Гроссингерс и Конкорд. После многих лет достойной службы, в ходе которой он преподнес дар смеха голодным до юмора толпам, он описывает, как в кафе на Седьмой авеню ему оказали честь, назвав его именем бутерброд. Сэндвич, о котором он говорит, называется Hymie’s Special и состоит из двух ломтиков ржаного хлеба плюс щедрая горка бастурмы и языка. В заказ входит капустный салат, соленый огурец и банка «Доктора Пеппера». Мужчина был глубоко тронут данным жестом, на его глаза навернулись слезы, когда он впервые увидел это в меню над закусками. То, что его так отметили, принесло ему огромное удовлетворение и много радости его достопочтенной матери, поскольку она всегда думала, что он станет каким-то безымянным маленьким продавцом молочных коктейлей. Время, проведенное с этим занятным человеком, тронуло меня и открыло глаза на мое собственное раздутое эго и мелочность. Теперь я смиренно и с благодарностью принимаю то, что блюдо из птицы шефа Вонга увековечило мое имя и что оно навсегда занесено в меню китайских ресторанов по всему миру. Моя единственная просьба: я бы предпочел появиться на первой странице.

С благодарностью, Генерал Цо

Ни одно живое существо не пошевелилось

Предварительный показ нового блокбастера, снятого по комиксам, рассчитанный на то, чтобы вызвать ажиотаж среди влиятельной публики Манхэттена, спровоцировал тишину, которая может ассоциироваться с безмолвием открытого космоса. Когда пошли титры, возвещающие об исчезновении ста восьмидесяти миллионов баксов, зрители встали и зашаркали к выходу, словно рабочие, направляющиеся на свою фабрику, в «Метрополисе» Фрица Ланга[68]. В то время как различные фигуры, формирующие общественное мнение, приходили в себя на холодном воздухе Бродвея, я обнаружил, что нахожусь лицом к лицу не с кем иным, как с Нестором Гроссноузом. Жирным занудой, которого я знал по тем годам, когда мы часто посещали отличные санатории с зеленой травкой на бульваре Сансет. Гроссноуз был голливудским продюсером, который в совершенстве овладел искусством создания банкротства из самых многообещающих проектов. Став в наши золотые годы менее злобными хищниками, мы отправились в ресторан «Карнеги Дели», чтобы пожевать немного маринованного мяса и раскритиковать то, что мы сейчас увидели.

«Все это полнейший шлак, – возмущался импресарио. – Помои для пубертатных недоумков». Доставая газетную вырезку из кармана брюк, он сказал: «Зацени это. Я вырвал ее из небольшого журнальчика под названием The Week. Станет ли это нашим золотым ключиком для того, чтобы открыть Форт-Нокс?» Объект внимания Гроссноуза находился в Аппер-Дарби, штат Пенсильвания, где, по всей видимости, полиция обвинила владельца пиццерии в том, что он подкладывал мышей в рестораны конкурентов. «Мы никогда не сталкивались с подобным, – сказал инспектор полиции, – чтобы животные использовались в качестве орудия преступления».

Гроссноуз наблюдал за моей реакцией на отрывок из таблоида, улыбаясь, как человек, которому пришла хорошая карта.