Нулевая жертва

– Сегодня утром городская больница Санкт-Петербурга сделала запрос на предоставление места для одной девушки.

Лариса сделала еще один уверенный шаг, которым в один миг пересекла личные границы Ивана. Тот с укоризненной злобой взглянул на нее, и она замешкалась. Лариса вспомнила, что Иван Павлович не любит, когда к нему близко подходят. Поэтому она быстренько отступила на два с половиной шага. Иван с облегчением выдохнул.

– И? – приподнял бровь Иван.

Он по-прежнему был недоволен беспечным поведением этой стервы, к которой, как ему раньше казалось, он испытывал теплые чувства. Она была одной из немногих женщин, которые умеют держать персонал в кулаке. А на большее Иван и не рассчитывал.

– Уж не знаю я ее имени, но эта девушка проходит по делу о каком-то маньяке, – выдавила со злобой Лариса, будто это дело касалось ее. – Вчера ее нашли на обочине шоссе, утром с ней разговаривал следователь, и теперь они просят предоставить ей место.

Мужчина заинтересовался ее словами:

– Для чего?

– Говорят, она в состоянии шока. Что-то бубнит и совершенно невменяемая.

– Быть может, у нее просто острое психическое расстройство.

– Врачи городской больницы уверяют, что все симптомы сводятся к РАС[2], – с гордостью в голосе ответила женщина, довольная своими познаниями в психиатрии.

Но Ивана это совершенно не интересовало.

– И что вы от меня хотите?

Женщина в изумлении посмотрела на Ивана Павловича.

– Как что? По регламенту я обязана вас уведомить.

Иван потер глаза, немного приспустив очки.

– Лариса Александровна, то, что городская больница сделала запрос в нашу психиатрическую больницу, еще не значит, что мы по щелчку пальца обязаны принять пациента. Более того, – Иван выпрямил спину, – РАС должны быть диагностированы и подтверждены на бумаге. Пока что это просто слова какого-то оператора, ничего точно не известно. И к тому же…

Иван тяжело выдохнул, собираясь с мыслями.

– К тому же, пока я лично не увижу все документы, подтверждающие наличие подходящего заболевания у девушки, которую где-то там нашли, и не поговорю с главным врачом о возможности госпитализации и перевода девушки к нам, думаю, этот разговор продолжать бессмысленно.

Лариса Александрова опешила.

– Конечно! – воскликнула она. – Я просто…

– И впредь, Лариса Александровна… – перебил женщину Иван, оглядывая ее соблазняющим взглядом.

Ему захотелось получить чуточку подзарядки от женских эмоций. От вожделения в женских глазах. Эта искра дорогого стоит, и Иван это знал.

– …не нужно беспокоить меня такими пустяками, как слухи. Вы… все поняли?

Лариса с досадой сглотнула. Иван видел, насколько женщине нравится его взгляд, и в ту же минуту видел, что она его боится. Этот коктейль эмоций, которые исходили от Ларисы, немного опьянил Ивана. То, что нужно.

– Д…да, – ответила медсестра и сунула руки в карманы медицинского халата.

– Чудненько, – добавил Иван и ушел прочь.

Мужчина шел по белому коридору и практически уперся в самый угол. Там, в неприметном месте, располагалась служебная лестница для персонала. Иван поднялся на второй этаж. Лестница была узкой, пропахла табачным дымом. Именно сюда весь персонал выходил, чтобы сделать затяжку-другую убивающего никотина. Ивану было совершенно все равно, как они себя калечат. Главное, чтобы персонал работал качественно и его работа приносила прибыль.

Лаптев Иван Павлович был выдающимся психиатром России, доктором психиатрических наук и основателем Психиатрической больницы им. И.П. Лаптева. Он был сдержан, умен и хорош собой. В стенах этой больницы Иван проводил большую часть своей жизни с того момента, как построил ее. Каждого нового сотрудника Иван отбирал с утонченным вкусом, выявляя те или иные качества, которых ему недоставало в этих стенах. Ему было важно иметь безупречную репутацию. Важно было знать, что его возносят на пьедестал почета выше других, не менее сильных конкурентов. И Лаптев ни за что бы не отступил от своей цели. Его больница была его храмом. Только там, находясь рядом с больными людьми, которые нуждаются в помощи – в его помощи, – он мог быть собой.