Нулевой день

Проезжаем мимо заросшего камышами берега, и фары выхватывают из темноты красные огоньки глаз. Аллигаторы. Крупные и поменьше, разлёгшиеся прямо друг на друге.

Ступенчатые цепочки из красных точек.

Мэл нервно вцепилась в руль, но продолжила путь. Машина проскользнула под навес из переплетённых веток и стеблей, словно в жуткий дремучий тоннель.

Когда дорога сузилась до разбитой тропы, показался дом Джексона — длинное и узкое строение с дверями в обоих концах. Стены с облупленной краской, залатанные в самых прохудившихся местах шкурами аллигаторов. Крыша, похожая на ржавое лоскутное одеяло из разнобойных листов жести, среди которых приколочено даже расплющенное старое ведро.

Величавый Хэйвен в сравнении с этим местом — просто небо и земля. Я думала, что видела бедность. Я ошибалась.

— Он здесь живёт? — Мэл передёрнуло. — Жуть какая.

И вдруг я пожалела, что привела её сюда, почувствовав себя так, словно выдала секрет Джексона, хоть это и звучит бредово.

— Эви, если я поеду дальше, машина увязнет. А у нас даже нет с собой телефонов.

— Это пока. Жди здесь, а я сейчас вернусь. С нашими вещами.

— Что, если его, вообще, нет дома?

Я кивнула на мотоцикл, оставленный под навесом крыльца:

— Вон его транспорт.

— Подумай еще раз, — сказала Мэл, когда я открыла дверцу.

Уже подумала. Мне вся эта ситуация тоже кажется нелепой. Ничего этого не произошло бы, если бы Джексон меня не обворовал! Он вторгся в мою личную жизнь, возможно, читал нашу с Брэндоном переписку.

И видел мои рисунки.

Я поклялась, что никогда не буду воспринимать как должное свою свободу. А поступок Джексона ей угрожает!

Вспомнив, что поставлено на карту, я решительно хлопнула дверцей машины.

Вокруг тут же зароились слепни, но я зашагала вперёд, обходя валяющиеся автомобильные покрышки, сломанные крабовые ловушки и корни кипарисов.

Рядом с его домом не то что подстриженного газона, вообще нет травы. В этих местах люди, которые не могут позволить себе газонокосилку, просто удаляют со двора всю растительность, пытаясь обезопаситься от змей. Вот и его двор представляет собой просто большой участок плотно утрамбованной земли.

Я подошла ближе. С крыши крыльца, лязгая на нарастающем ветре, свисают длинный нож и пила.

Я переступила высохшую ямку перед расшатанной на вид лестницей. Первая ступенька просела даже под моим весом. Как же по ним поднимается такой здоровый парень как Джексон?

На некрашеной фанерной двери нет молоточка, только ржавая ручка. А сама дверь исполосована царапинами.

От когтей животных?

Я с содроганием посмотрела на сгущающиеся тучи, потом оглянулась на Мэл, задумчиво сидящую в машине. Возможно, это и правда… глупая затея.

Нет. Я должна вернуть альбом. Я и сама не заметила как постучалась.

— Есть кто дома? — дверь со скрипом отворилась. — Мистер, или миссис Дево? Мне нужно поговорить с Джексоном.

Не дождавшись ответа, я вошла.

Никого. Осмотрелась. Внутри дома ничем не лучше, чем снаружи.

Комнатка тесная, потолок настолько низкий, что Джексону, наверное, приходится пригибаться. Сверху свисает единственная лампочка, жужжащая, словно пчела.

Одно окно заколочено. Дверь в комнату закрыта, но из-за неё доносится гул телевизора.

При левой стене небольшая кухонька. У шипящей сковороды лежит шесть почищенных рыбин и куски какого-то мяса, обваленные в кукурузной муке. Это всё поймал или подстрелил Джек?

Кто же додумался оставить включенную плиту?

— Джексон, ты где?

Я ещё раз обвела комнату взглядом.

Справа у стены стоит клетчатый диван с прожжёнными следами от сигарет на подлокотниках, застеленный потрепанной простынёй поверх свалявшихся подушек.

У изножья дивана стоит пара ботинок. Здесь он и спит?

Я разинула рот. У него даже комнаты своей нет.

На полу лежит раскрытый на середине учебник «Испанский для начинающих» с потрескавшимся корешком и потрёпанный томик «Робинзона Крузо». Этой книги нет в нашем списке литературы. Значит, он читает для души? И учит иностранный язык?

Внутри что-то ёкнуло. Каким бы взрослым я его не считала, но он всего лишь восемнадцатилетний мальчишка со своими мальчишескими планами и мечтами.

Может быть, он мечтает выбраться из этой дыры и сбежать в Мексику.

Как же мало, по сути, я о нём знаю.

Гнев начинает стихать, и я напоминаю себе, что даже ту малость, что я о нём знаю, я искренне ненавижу. И всё-таки ловлю себя на мысли, что надо выключить плиту, пока здесь все не сгорело.

Я прикусила губу. Где же он? Что, если мой альбом у Лайонела? И телефонов никаких я здесь не вижу.

Погасив конфорку, я услышала позади какой-то крик. Не из телевизора?

Вдруг что-то резко заколотило по крыше. Я вскрикнула от неожиданности, но сильный грохот заглушил мой возглас.

— Просто дождь, — прошептала я про себя, — стук капель по жестяной кровле.

Ну, наконец-то!

По швам потолка тут же начали собираться капли воды, стекая на пол и на диван. Похоже, Джексону сегодня не удастся поспать в сухой постели.