Нулевой километр

– Эй, ты чего? Я что-то не то сказала? 

– Да нет. Просто я будто свою мать услышала. – Юлька резко остановилась и со всей дури пнула выступающий бордюр. – Она тут недавно узнала, что мы… В общем, встречаемся, и… 

– И? 

– Осталась, мягко скажем, не в восторге от этой новости. 

– Почему? – удивилась Мариам. – Мне казалось, Рюмочка хорошо относится к Быкову. 

– Ага. Безотносительно ко мне – так просто великолепно. Но со мной она его не видит. Это цитата, если что. 

– Понятно. 

– Мать с какого-то перепуга решила, что мы – долбаная интеллигенция. А Ромка, цитирую: «Звезд с неба не хватает. Так всю жизнь и будет пасти коров». И все потому, что он не собирается поступать в универ. Как будто на этом чертовом универе свет клином сошелся! Каждый раз повторяет, что мы с ним слишком… 

– Разные, – прошептала Дуня. 

– Вот-вот! А почему мы разные? Потому что я пойду учиться, а он – сразу работать? Так что в этом плохого? Он же не на печке будет сидеть! Да я большего работягу, чем Ромка, в жизни не видела. Ты обратила внимание, как он с этими инкубаторами возится? Одно загляденье смотреть! 

– Ромка – герой, – согласилась Дуня. 

– И отец из него выйдет хороший, – добавила Мариам. 

– А вот об этом вообще не напоминай. Мама боится, что я непременно залечу, если продолжу с ним встречаться. 

– Ты шутишь? 

– Какой там? 

– А вы что, уже… Вы… – Мариам осеклась и до того покраснела, что ее румянец стал виден даже в тусклом свете уличных фонарей. 

– Да нет! Господи, Мариам, ты как скажешь! 

– Прости. Просто это так прозвучало, будто… 

– Это реальность, а не больные фантазии моей матери? 

– Ага. 

– Нет. Нет… Ничего такого у нас пока не было. 

– Пока? – уточнила Дуня. Юлька смутилась. Пожала плечами, поправила очки на носу: 

– Ну, да. Я… знаете, я просто чувствую, что он тот самый. 

Дуня с Мариам переглянулись и синхронно кивнули. Это ощущение было им и впрямь знакомо.

12

С тех пор, как на свет появились те чертовы птенцы, школьный чат в аське не затыкался ни на секунду. И Вету это порядком бесило. Происходящее казалось ей сущим дурдомом. К которому она, ко всему прочему, не имела абсолютно никакого отношения. Ощущение, что у ее друзей появились какие-то свои темы для разговоров, одни им понятные шуточки и приколы, было не из приятных. Ветка привыкла к тому, что все вокруг нее вертится, а тут… Тут все пошло наперекосяк. Программа дала сбой. И ее будто вышвырнуло на обочину жизни.

Сандалова отбросила от себя мышку и встала из-за стола. Уставилась на собственное отражение в зеркале, закрепленном над резным антикварным комодом. Покрутила головой из стороны в сторону, любуясь обновленным мелированием. Вышло и впрямь неплохо. Песочного цвета волны оттеняли голубизну глаз и небрежно спадали на ее покатые плечи. Вета была настоящей красавицей. Всякие Дуни ей и в подметки не годились. Это бесспорно. А впрочем, никому и в голову не приходило в том сомневаться. Другое дело, что красота не принесла Ветке счастья. Лишь в какой-то мере облегчила жизнь. Потому что кроме этой красоты ничего у нее не было – ни мозгов, как у той же рыжей или Карауловой, ни доброты, как у Мариам, ни уникального тонкого чувства юмора, как у Кешки Когана, ни Ромкиной предприимчивости, ни Женькиной целеустремленности, ни внутреннего стержня, как у Семена. Ни-че-го. Она брала внешностью, да. И абсолютной категоричностью. Кто-то сказал, что с ней лучше согласиться или вовсе не вступать в спор, чем что-то доказывать. Мол, себе дороже. Наверное, так оно и было. Плевать! Ей нужно было самоутвердиться хоть где-то, хоть как-то… Чтобы заглушить чудовищную неуверенность в собственных силах.

В глубине дома послышался грохот. Ветка настороженно замерла, и практически в ту же секунду, напугав ее просто до ужаса, в открытое окно ворвались сразу несколько человек в масках.

– Всем оставаться на местах! – заорал один из них. Напрасно заорал, да. Вета даже при желании не смогла бы сдвинуться с места – настолько была напугана. Так что когда ее скрутили и потащили вниз по лестнице, она даже не попыталась встать на ноги. Да что там… Она не сумела даже спросить, кто эти люди, и чего им надо. Вета думала лишь об одном, что еще немного, и она просто обмочится от страха. Может быть, остатки ее сил уходили как раз на то, чтобы этого не допустить. И не напрасно. Старания Веты принесли свой результат. Когда ее бесцеремонно втащили в огромный отцовский кабинет, занимающий едва ли не половину западного крыла дома, она, по крайней мере, смогла сохранить достоинство. 

– Папа! Папочка, – всхлипнула Ветка, рванув к нему со всех ног в поисках защиты и утешения. Но вместо этого получила лишь злую жесткую отповедь: 

– Сядь, дура! Угомонись! 

Вета столбом застыла посреди комнаты. Открыла рот. Сердце бешено колотилось в горле, отчего ее все сильнее мутило. Казалось, еще немного, и она просто выблюет это самое сердце. Под ноги чужим безучастным к ней людям в масках.

– Сядь возле матери, – спокойно заметил один из них.