Нулевой меридиан

– Что произошло во время мотогонок? – меняя тему, спросил Малх, достав из верхнего ящика письменного стола пачку сигарет и зажигалку.

Я фыркнул.

– Ничего особенного. Девчонка пыталась вынудить меня играть грязно и потеряла управление. Я ничего ей не сделал.

Невероятной синевы глаза непрошено всплыли в моей памяти. Я лишь отмахнулся от них. Поглядывая на меня, Малх закурил. Его определенно что-то беспокоило. Это было видно по тому, как нервно он отряхивал пепел с сигареты в пепельницу и поджимал губы. Я слишком хорошо знал брата. Впрочем, так же хорошо, как он знал меня.

Малх был высоким тридцативосьмилетним мужчиной. Спортивная подтянутая фигура и открытый ясный взгляд играли ему на руку в таком возрасте, скидывая пяток лет. В черных смоляных волосах до сих пор не было и намека на седину. А когда он улыбался, улыбка выходила у него мальчишеская, задорная. Только улыбался он теперь редко.

Мне частенько вспоминались годы нашего взросления, когда родители были еще живы. Тогда сидеть вечерами после ужина перед телевизором, казалось нам скукой смертной. Мы коротали вечера, высмеивая дружно рекламы, тупые фильмы, ведущих всяких разных ток-шоу. Мы валяли дурака, ржали до икоты и спазмов в животе, и с нами была Елена… теперь же ничего этого не было. И сестры нашей с нами давно уже не было.

– Нам нужны союзники сейчас, – проговорил он, понижая голос. – Ходят слухи… не очень хорошие слухи…

Он испытывающе смерил меня взглядом.

– Я прошу тебя быть осторожнее, – вдруг помрачнев, сказал мне брат. – Смерч опасный человек. Расчетливый и мстительный.

Я усмехнулся.

– Кого теперь этим удивишь? Разве не все мы теперь такие?

Малх затянулся в последний раз и нервным движением руки затушил сигарету в резной хрустальной пепельнице.

– Я не шучу, Волк, – рявкнул он, и я задумался, вскинув голову, а помнит ли он вообще, как меня зовут по-настоящему?

Именами, данными нам при рождении, теперь почти никто не пользовался. Это было не круто и не модно. Другое дело клички. Блин, как на зоне. Ни одного нормального имени, кликухи одни, от которых реально тошнило. Теперь в баре нельзя было познакомиться с Лизой, Кристиной или Софией. Теперь они были Жарой, Фениксом, Голубкой и прочей ерундой. Я невольно поморщился, перебирая в голове все клички друзей и знакомых. Боже, куда скатился этот мир? Люди стали повально выбирать себе клички вместо традиционных имен или назывались совсем другими именами, и так повелось после кровавых дней становления кланов. По прошествии тех дней, каждому из нас было что скрывать. И мне в том числе.

Кличку «Волк» дал мне Малх. Сказал, чтоб быстрее запомнилась всем и чтоб и пальцем боялись тронуть младшего брата главы клана Дьяволов. Тогда мне было пятнадцать. А сейчас стукнуло уже двадцать восемь.

– Знаешь его историю? – спросил Малх, поднимаясь из-за стола и, обойдя его с боку, встал напротив меня.

Присаживаясь на край письменного стола, он скрестил руки на груди, выжидающе продолжая смотреть на меня. Эта излишняя театральность начинала не на шутку раздражать.

– А у него какая-то своя особая история? – я не удержался от возможности съехидничать.

Непреодолимое желание уйти сейчас же стало практически нестерпимым. Только от главы клана так просто не уйти, раз уж он вызвал тебя на ковер. Особенно если это твой родной брат.

– Хватит. Ерничаешь, как подросток, – со снисхождением в голосе заметил Малх.

Я промолчал, хмуро уставившись на него. Чем быстрее он скажет все, что хочет, тем быстрее я смогу уйти. А это было единственным, чего мне хотелось по-настоящему.

– Его девушку убили в дни становления кланов, – негромко проговорил брат. – Изнасиловали и убили самым зверским образом. Понятное дело, никаких свидетелей этому не было. Все началось лет семь назад, когда один парень в компании стал хвастать содеянным. Смерч быстро припер его к стенке. И парень, он из клана Змеев, кажется, был, быстро признался ему во всем, что произошло тем вечером. Как они ворвались в дом, как связали девушку… он сказал Смерчу, что был не один тем вечером. Сказал, что их четверо было. Этот парень даже имена этих парней назвал Смерчу, но тогда уже от этих имен никакого толку не было. Теперь одни клички. Остальные залегли на дно, прикрылись новыми именами. Но Смерч ищет их. И будь уверен, найдет. В этом он терпелив и методичен.

Я почувствовал холодок, скользнувший по шее. Дни становления кланов – ад, который мы устроили себе сами.

– А девчонка? – спросил я, не обращая внимания на то, что понижаю голос до приглушенного, в точности, как брат. – Кто она?

Малх неодобрительно поджал губы, будто вовсе не хотел, чтобы я этим интересовался.

– Не знаю, – неохотно ответил он и вскинул брови. – Никто не знает. Но он оберегает ее, как зеницу ока. И кто хоть пальцем ее тронет – умрет, будь уверен.

Мои губы невольно растянулись в улыбке. Кто же ты такая?

– И хватит ухмыляться! – рассвирепел Малх, отрезвляюще пнув меня мыском дорогого ботинка по лодыжке. – Я серьезно!