Нулевой мир 6. Мера человек

«Ноль процентов ипотека, молодой человек», — говорил холёный, довольно пожилой мужчина, делая акцент на слове «ноль».

В чёрных волосах почти проглядывала седина. Тогда мне казалось, что проницательные глаза видят во мне желание работать, сделать семью счастливее.

Эта работа сулила всё. Престиж, деньги, квартиру, и даже будущую учёбу моей дочери. Это отнимало много времени, но я понимал, что так нужно. Не каждый день получаешь шанс на безбедное будущее.

«Мера у каждого своя», — говорил Кротов, — «Как ты себя покажешь, так тебя и отблагодарят».

Сейчас каждое брошенное министром слово было понятно…

«Очень трудно найти… по-настоящему ценных людей. Вокруг много пустышек, никчёмных нулей, но мне такие не нужны. Ты понимаешь, о чём я, Марк?»

Я кивал, думая, что понимаю, о чём он говорит. О мозгах, естественно, об ответственности, о выдержке. Всё это у меня было.

А потом он инсценировал свою смерть.

То, что меня подозревали в убийстве, было не самое страшное.

Теперь-то понятен смысл всего, что натворил Кротов. Резкое обнуление моих счетов, арест квартиры банком. И даже потеря всех рекомендаций, исчезновение данных о моей службе.

Частью обряда были убийство моих жены и дочери, причём все эти измазанные в крови стены.

Крайнее отчаяние, полное обнуление моей жизни. Для того, чтобы Кротов мог попасть в Нулевой мир.

Только ещё до того, как меня лишили семьи, мне удалось кое-что накопать. А потом случилась беда, и я не собирался отчаиваться, пока не отомщу.

Погони, стрельба, словленная пуля, и моя тихая смерть под мостом.

Я так и не достал его, зато теперь знал, что со мной пытались сделать.

Умереть спокойно, правда, мне не дали. Потому что голос Абсолюта я тоже хорошо помнил.»

* * *

Меня словно пронзило воспоминаниями, заставляя переживать каждый момент. Снова возвращая в тот омут боли, и распаляя жажду мести.

И желание вернуть близких…

«Ты действительно этого хочешь?»

Если б у меня были губы, я бы их поджал от досады. Ведь именно с этих слов началась тогда моя беседа с Абсолютом.

Я молчал, лихорадочно пытаясь переворошить в мыслях знания, которые сейчас мне мало чем помогут. Ох уж эти игры высших сил.

«Мне нужна твоя воля!»

С каждой секундой память опять подёргивалась дымкой, словно наползала пелена. У меня были родные, а их лица исчезают.

Теперь у меня в Инфериоре тоже полно близких, их жизнь тоже для меня очень ценная.

«Это и есть другой путь, о котором я говорил.»

— Не понимаю, что ты хотел мне показать, — наконец, сказал я, — Кротов в Нулевом мире?

«Да. Он завершил обряд.»

От Абсолюта прилетело видение. И я захохотал, жалея, что Белиар этого не видит. Мне было неприятно, что радуюсь чужим страданиям, но боль от утраты была свежей, и никакой жалости к Кротову я не испытывал.

Даже когда мне пришлось служить Серым Волкам, я не опустился до такого.

Грязный, в рваных обносках ноль, оттирает какой-то нужник. Зверь толкнул его, и тот упал, перепачкавшись… Покатилось ведро, разливая воду. Поднял взгляд, полный смирения, и, кое-как встав на коленки, стал дальше оттирать.

Тот холёный и дородный министр, которого я помню, и этот полудохлый оборванец мало чем были похожи. Лицо осунувшееся, кожа да кости, и даже взгляд поменялся.