Нулевой портал

— Омарова. У нее обширные кровоизлияния под кожу, отек, температура тридцать девять.

Настя недоумевала. Обычный филер, щадящий препарат, минимальное вмешательство. Кровоизлияния?!

— Она скрыла, что у нее тяжелый сахарный диабет. — Добавила Юлечка. — Теперь сидит, ревет, кается.

Морозова категорически не понимала таких женщин, пытающихся обойти важные пункты анкеты на первичном приеме у врача-косметолога. Вот и Омарова, как выяснилось, такая же! Хотела быть моложе и красивее, но какой ценой?! Верх глупости — скрыть свои проблемы со здоровьем и хронические заболевания. Хорошо, что все пациенты подписывают согласие на вмешательство. Как говорил один из преподавателей в свое время: «Запомните! Врач пишет для прокурора!»

— Я сейчас приеду. — Сказала Настя. — Успокой ее. Если глюкометр с собой, пусть посмотрит сахар.

Быстро оделась, на ходу выпила чай и с хрустом сгрызла маковую сушку. Декабрь нынче баловал горожан теплой погодой, синоптики регулярно грозились морозами и тут же их отменяли в своих «сверхточных» прогнозах. Вызвала такси и, дождавшись подтверждения, что машина будет через десять минут, взялась за воротник пуховика, висящего на вешалке в прихожей…

Треск дерева, грохот падения, жалобный звон стекла — глухой, как будто разбились мелкие предметы.

Бывшая бабушкина комната теперь стала подобием гостиной. Там, у книжного шкафа, Настя поставила и вчера нарядила небольшую искусственную елочку. Девушка ойкнула, отпустила пуховик и ринулась на звук катастрофы.

Да, новомодный дорогостоящий набор хрустальных ангелов и лошадок щедро усыпал своими останками ламинат вокруг елочки, погребенной под рухнувшей стенкой книжного шкафа. Сверху высилось содержимое двух полок, теперь висящих даже не на честном слове, а, как говорят, на соплях: книги, бумаги, старые альбомы с фотографиями.

— Нет! — успела только пискнуть Настя, когда «сопли» тоже отвалились, и тяжелые деревянные полки вслед за ними.

Альбом, обтянутый серым истертым бархатом, пострадал больше всего, фотографии не были закреплены на страницах и сейчас усыпали треть комнаты. Что ж, заниматься ими некогда, такси уже, наверное, подъезжает… Верная своей привычке — не оставлять беспорядка, — девушка все-таки попыталась наскоро собрать хотя бы часть фотографий, аккуратно сгребая в кучку. Под руку попался потертый удлиненный конверт без подписи, почему-то заклеенный. Что-то там есть, конверт не пустой… Настя автоматически надорвала его, а потом встряхнула, освобождая от содержимого.

На пол выпали два предмета: какое-то белое перо и чья-то фотография. Старая, как многие другие фото в бабушкиных альбомах, черно-белая, с резным краешком. Мужской фотопортрет крупным планом — видно лицо и плечи. Настя слегка уколола палец об острый резной край фотобумаги и вздрогнула.

Фотопортрет был проколот и даже жестоко изорван в том месте, где полагалось быть человеческим глазам.

Глава 2.

Звонок

Тут же возникло какое-то болезненное чувство сожаления и непонятной горечи. Странный конверт, странное фото, перо это тоже тут… Надо будет позвонить родителям, может, они знают, зачем понадобилось бабушке Жене прятать в конверт фотографию с выколотыми глазами?..

Пока что это подождет, сначала пациентка.

Запиликал смартфон, возвещая о прибытии такси. Но вместо сообщения от известного приложения: «Вас ожидает машина!» на экране высветился чей-то незнакомый номер. Скорее всего, таксист не решился въехать в заснеженный и заставленный автотранспортом двор, и сейчас вызванивал клиента, чтобы сообщить о собственном местонахождении где-нибудь с торца дома.

— Да?.. — Настя прижала гаджет плечом к уху, одновременно надевая пуховик.

Розовый полупердончик, столь нелюбимый Гульназ, остался на вешалке. В ноль градусов в нем еще нормально, а ниже — не вариант.

В ухо защебетал приятный женский голос:

— Морозова Анастасия Юрьевна?

— Это я.

Настя подумала было, что очередной банк жаждет предложить ей безумно выгодный кредит под нижайшие проценты. Под Новый год данные финансовые учреждения активизировали свою деятельность, названивая пачками: только успевай вносить в черный список новые телефонные номера.

— Очень приятно, Анастасия Юрьевна. Меня зовут Елена. Я представляю коллекторское агентство «Жизненный долг». У вас есть право выслушать меня или просто отказаться от разговора.

Что?! Какое-какое агентство?! Коллекторы?! Настя лихорадочно соображала, живо представив себе каких-нибудь громил в подъезде, расписывающих стены черной краской или поджигающих почтовые ящики. В теленовостях такие сюжеты не редкость… Личные долги исключены, какие-то семейные — тоже. Бабушкины?! Это вряд ли, к тому же, имей место быть нечто подобное, то коллекторы заявились бы гораздо раньше, сразу после смерти Евгении Викторовны, или же после вступления Насти в права наследства полгода назад.

На экране смартфона уже появилось сообщение от приложения такси, свидетельствующее о превышении времени бесплатного ожидания.

— Черт!

— Что, простите? — мягко прочирикал приятный голос.