Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы

28 апреля – по приглашению Черторицкой участвовал в совещании на Старой площади «Образование как фактор национальной безопасности». Оно началось словами высокопоставленного чиновника: «Получена информация из администрации президента: Христос воскрес!..» Если шутка, то глупая, если всерьез, то значит, живем в сумасшедшем доме. Какой-то не то профессор, не то академик из МГУ Павел Николаев заявил, что в России никогда не было «стратегического мышления», плывем по воле волн, не знаем истории и не хотим знать – «Надо знать. А мы ничего не знаем!..» Я слушал все эти заявления и сочинил строчки:

Жить надо проще
И не лезть во власть,
Ибо Старая площадь —
Дичь и напасть.

Но все там, кто внутри и вокруг, при кормушке и деньгах, а я бедолага, пролетарий умственного труда. Вечером в «Школе злословия» удивил Лев Аннинский, который с теплотой вспоминал СССР и талдычил про былую духовность. Дуня Смирнова его оборвала: «Я сатанею от этой духовности». Позднее, обсуждая программу, Ще меня укорила, что я не прав в отношении Аннинского, что это у меня действует «Комплекс непризнанности». Может быть и так…

Единственно, с чем я согласен с Аннинским, что сегодня хоть «Войну и мир» напиши – никто не крякнет и не восхитится. Просто не заметят. Как не заметили «5-й пункт», «Огненный век», «Московский календарь». Никто из критиков и коллег-писателей не удосужился прочитать. «Мы не любопытны», – это еще Пушкин говорил, а уж сейчас всем все до фонаря!.. Ну, а если честно, то и я не читаю чужих книг. Современных. Только классику…

29 апреля – у Ще в «Студенческом меридиане» вышел Марк Шагал, а у меня в «Алефе» – Надежда Мандельштам. Гонорар хорошо, но беспокоит здоровье, а Ще сорвалась в крик: «Я уже хочу вернуться скорее – мне до того надоела Германия!..» Звонила Людочка из Нью-Йорка: «А почему вы в Ганновер не хотите поехать – там зоопарк красивый?..» Нам только зоопарка не хватает. В России свои звери, вроде Проханова, бродят!..

2 мая – завтра поездка в Германию, Наташа ждет в Дортмунде. Немного отвлечемся от России, где, как написала «Новая газета», правит «правительство троечников», «что бывает, когда к власти приходит посредственность…». Власть критикуют все кому не лень, реформы буксуют, и одни лимоновцы ликуют: «Россия – все, остальное – ничто!» Но это оголтелые выродки. Как выразился по «Эхо Москвы» молодой Антон Орех, хочется взять автомат и стрелять всех. Он молодой и ему ужасно противно жить еще долгое время в условиях этого мерзопакостного режима. А вот поживший и много переживший Андрей Вознесенский говорит прозорливо:

Будущее стухло и прогоркло.
Не горюй. Покурим. Переждем…

3–16 мая 2003 года. Германия

3-я поездка в Германию и вторая в Дортмунд, кому-то на зависть 9-й вояж подряд, раз в году. Впору петь эмигрантскую песенку, то ли Гулько, то ли Шафутинского:

Ведь у меня все схвачено,
За все давно заплачено,
И жизнь моя налажена
На зависть всем.
Везде места заказаны…

И т. д. Оторвался от шрайб-машины, и в путь!..

3 мая. Прилет.

Проснулись в 6.10, взлет из Шереметьево в 11.35, и далее все время по-московски. Но до самолета дотошное общупывание на контроле. В аэропорту Дюссельдорфа нас встречает Наташа, и мы сразу пересаживаемся на поезд, и попадаем в вагон с немецкими фанатами, они кричат и размахивают флагами, но не агрессивно, а вполне миролюбиво, просто радость жизни бьет ключом. В новую Наташину квартиру попадаем в 17 часов, и сразу обед, сюрприз: салат с авокадо с ореховым маслом. Немного коньяка, и тут же появляются гости: сын Саша и Боря – внук, поглазеть на московских пришельцев. Первая прогулка по Дортмунду, на улице попадаем на праздник вина, но в нем не участвуем. Обратно на отличном трамвае с бесшумным ходом (ну, все иное!). Легли в 23 часа, пробыв на ногах 17 часов. Первый день – он такой…

4 мая, Брюгге.

Завтрак – кофе со сливками и с нежно-вкусными немецкими сосисками. И сразу в автобус в заказанную экскурсию. Поездка в Брюгге интересует только русских эмигрантов и их гостей. Рассаживаются: «Морген! – Аналогично!..» По дороге гид рассказывает о жизни в Дортмундовщине, кёльнщине и дюссельдорвщине. В 14.50 добрались до Брюгге – это уже Бельгия. Ехали 5,5 часа, а в Брюгге пробыли всего 4 часа. Группа в 50 человек (автобус двухэтажный), и гид забросал всех датами и событиями давних времен, но Вильгельм Оранский мало кого интересовал.