Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

Единственным смелым человеком оказался Ролан Быков. С громадными трудностями фильм был снят и положен на полку на многие годы. А самого Аскольдова исключили из партии и выгнали со студии. И что в итоге: через 20 лет «Комиссар» завоевал полное международное признание и имел успех почище «Списка Шиндлера». Это к тому, что нет пророка в своем отечестве. Итак, «Комиссар» получил сотни кинопремий, его изучают в киношколах и киноакадемиях, сам режиссер удостоился пить чай у шведской королевы Сильвии, его дети и внуки нашли свое место в разных европейских странах. Горькое начало и хеппи-энд в конце…

Западные кинорежиссеры: Франсуа Трюффо, Луи Маль, Милош Форман. Выделим последнего. Родился в Чехии, его родственники погибли в концлагере. Как режиссер Милош снимал поначалу легонькие ленты типа картины «Любовные похождения блондинки». Советские танки, вторгшиеся в Прагу в августе 1968-го, покончили не только с Пражской весной, но и с романтическими иллюзиями. Форман осудил эту агрессию и эмигрировал в США. В 1975 году его фильм «Кто-то пролетел над гнездом кукушки» собрал отличный урожай: пять «Оскаров»! Прогремел и другой его фильм, «Амадей», на извечную тему: гений и злодейство.

Весной 1997 года Милош Форман побывал в России. В интервью «Комсомолке» отметил разницу между СССР и новой Россией: «Советский Союз был хорошо организованным зоопарком. Каждый был под надзором, и у каждого были еда и питье, никто не перетруждался…» И далее Форман обрисовал перспективу: вновь организованного зоопарка и клетки для отдельных социальных групп. Вот так, между прочим, пролетая над гнездом двуглавого российского орла…

А теперь писатели. В разные годы Владимира Войновича, Василия Аксенова, Михаила Шатрова, Фридриха Горенштейна я представлял в «Алефе». Книгу «Клуб 1932» лично вручил Аксенову и Войновичу. Помню, Василий Павлович с грустью отметил: «А мне такая идея не пришла в голову». На что я ответил: «Ну а мне — написать “Звездный билет”». Роберт Рождественский проделал путь от пылкого комсомольского поэта до сомневающегося интеллигента-скептика. Честно признавался: «Я усомниться в вере не пытался. / Стихи прошли. / А стыд за них остался».

Такая же метаморфоза произошла и с Риммой Казаковой: от торжествующего «да» к холодному «нет». Разделение страны на богатых и бедных ужаснуло поэтессу…

Людям, родившимся в СССР в начале 1930-х годов, было тяжело перестроиться на новую систему взаимоотношений и молиться не Вождю, а мамоне. Намучившись с больной темой свободы слова, один из моих ровесников, Феликс Кандель, автор знаменитого мультсериала «Ну, погоди!», покинул страну, где родился. В 1977-м Кандель добился разрешения на отъезд из СССР и в Израиле опубликовал много замечательных книг: «Врата исхода нашего», «На ночь глядя» и другие.

А вот у Умберто Эко подобных проблем не было. Он жил в демократической стране, без революционных и радикальных потрясений, и спокойно писал свои замысловатые интеллектуальные романы, и при этом утешал читателей: «Спите спокойно, книги никуда не денутся. Хотя бы потому, что Интернет пока что нельзя читать, лежа в ванной, а книгу можно». Увы, уже нет с нами Эко, этого литературного чародея с его фонтаном идей из Лейбница и Паскаля, Декарта и Шопенгауэра. Но его позиция иронии по отношению к событиям позволяет нам, оставшимся на земле, более или менее спокойно переносить все исторические бури.

Не забыть бы и когорту журналистов-публицистов из ряда 1932 года: Алла Гербер, Лев Колодный, Ярослав Голованов, Леонид Баткин, Юрий Буртин. Конечно, названы не все. Каждый достоин отдельной публикации, но, как говорится, в другой раз. Художники. Биологический оптимист и немного бунтарь Борис Жутовский. Борис Иосифович вместе с другими художниками-авангардистами попал в Манеже осенью 1962 года под раздачу Никите Хрущеву. Разгневанный вождь потом смилостивился и, обращаясь к художникам, сказал: «Мы вас сажать не будем, мы будем вас перевоспитывать!» Слава Богу, Жутовский не перевоспитался…

Не перевоспитался и Виктор Попков, хотя он никаким авангардистом не был, а был реалистом и традиционалистом: картины «Бригада отдыхает», «Строители Братска», «Шинель отца», «Хороший человек была бабка Анисья» и другие знаковые полотна. Художник рано ушел из жизни: нелепо и трагично. Будучи чуть нетрезвым, бросился к инкассаторской машине, спутав ее с такси, и погиб от пули в самом центре Москвы, на улице Горького (ныне Тверская).

От художников к композиторам. Наш Родион Щедрин и пара знаменитых французов. Франсис Лей. Помните его замечательные мелодии из фильма «Мужчина и женщина»? А многочисленные песни из репертуара Эдит Пиаф и Мирей Матье? Соперник Лея по популярности — Мишель Легран: музыкальные композиции к фильмам «Шербургские зонтики» и «Девушки из Рошфора». А ещё 1932 год украсили ученые, спортсмены и представители других областей. А в заключение — десерт. Эстрада. Те, кто нас веселил, развлекал и утешал в ненастный час.