Нурик. Демиургическая трагедия

— Вот и плыви! Но должен ты, Зиусудра, поклясться мне, — На этих словах Энки схватил царя за шкирку и в упор воззрился на него страшным взглядом, — Что умолчишь о сим готовящемся катаклизме пред людьми прочими. Ибо запретил Совет Богов предупреждать всякого человека. Но ты, вроде, более-менее туда-сюда, посему спасёшься…

— Я туда-сюда, о Энки! Уж не усомнись, я более-менее туда-сюда!

Энки посмотрел на Зиусудру сверху вниз, еле видно покачал головой и закатил кверху глаза.

— Смотри только не возгордись. Так вот, семь дней и семь ночей будет лить отовсюду, а потом попустит. Выйдешь с ковчега и дашь жизнь новым племенам.

— А можно жену с собой взять? Ну, чтобы племенам жизнь…

— Можно, только ничего не объясняй, предупреждать никого нельзя. Скажешь, что поплыли на рыбалку или в круиз.

— Что такое вкруис?

— Это когда поплыли отдохнуть и заодно дать жизнь племенам. Всё, выполняй.

— А можно вместо жены возьму Ушутуту, дочь Шимуна? С ней у меня лучше работает давание жизни племенам…

— Ох, и кого же это я спасать собрался… — Прошептал, покачивая головой, Энки. — Впрочем, остальные ещё хуже, бери.

На пике огромной горы сидели двое с сигаретами "Полёт" в зубах и смотрели на страшный катаклизм. Внизу бурлила водная стихия, захватывая всё новые земли. Живые песчинки тысячами исчезали в бушующем потоке. Днём было темно, как ночью — чёрные тяжелые тучи спрятали солнце и обрушивали вниз стены воды.

— И не жалко тебе людей, Нурик? — Горестно спросил Энки, не поворачивая на товарища взгляд.

— Жалко, конечно. Но ничего, вот попадут всей оравой ко мне в царство мёртвых — ихний Кур — там я с душами и поработаю. Потом ох как заживут, друг мой Энки! А главное — не будут скрещиваться с нынешними бракованными идиотами, иначе вся работа зря.

— Да уж жили бы себе и дальше, развивались бы естественным путём. — Махнул рукой Энки, как вдруг услышал удивлённый возглас Энлиля-Ньярлахотепа…

— Эй, а что это там за бочка огромная плывёт? Это как так?! — Энлиль вглядывался куда-то вдаль и показывал пальцем на линию горизонта.

Энки затянулся, скосил глаза на Энлиля, ещё раз затянулся, посмотрел вдаль и помрачнел лицом. Там на волнах барахтался ковчег.

— Винная бочка огромная бултыхается, наверное.

— А по-моему это ковчег!

— Да ну, скажешь тоже! Где ж такое видано, чтобы на ковчеге от всемирного потопа спасаться? — Энки ещё раз покосился на товарища. Тот пристально вглядывался в даль, даже забывая затягиваться.

— Там вижу двоих людей! Один лежит на другом и дёргается. Не пойму, что происходит, надо выйти из физической формы и посмотреть.

— Ой да брось уже! — Замахал руками Энки. — Ну плывут двое на огромной бочке и умирают от потопа — вон уже в конвульсиях дёргаться начали. И что ты теперь будешь — к каждому дёргающемуся летать давление мерять?

— Хм, ну вообще да, тут ты, пожалуй, прав. — Рассудил Ньярлахотеп, ещё раз взглянул на далёкую сцену и щелчком пальцев отправил тлеющий бычок в путешествие.

Царь Зиусудра с красавицей Ушутуту полулежали на одеялах под огромным внешним навесом ковчега.

— Отстань уже, ну сколько можно!

— А я тебе говорю, сам великий Энки мне лично наказал, чтобы мы давали жизнь племенам! Так что устала, не устала, а нам перед Энки отчитываться!

— Точно сам Энки велел? Не врёшь?

— Да чтоб мне веслом по хребту!

…

Задавалась новая послепотопная жизнь человечества. Она оказалась очень похожей на старую допотопную стараниями Зиусудры, Ушутуты и лично многомудрого Энки.

Ньярлахотеп попал под летающий храм

После Совета Богов они оказались в Тартаре: Ньярлахотеп, Аутлуков и облачно-грозовой Ниггурат. Стояла задача допросить плененных Ньярлахотепом древних драконов — Вересилена и Айтвараса.

Тартар был тёмен и представлял собой лабиринт из древнего камня, прошиваемый сетью катакомб, галерей, чёрных провалов и подземных рек. Огромные залы сменялись узкими коридорами и не было возможности ориентироваться в пространстве.

— Нурик, ну вот зачем тебе этот Тартар нужен? Души ты здесь не хранишь, механизмов тут нет, один сплошной недострой. — Бурчал Аутлуков, вглядываясь во тьму потусторонним взглядом.

— У меня тут санаторий для всяких хвостатых паразитов, вроде твоих подельников, Сотот. — Огрызнулся Ньярлахотеп, ведущий группу по только ему одному известному пути.

Пространства Тартара походили на некий сумасшедший гротеск. Иногда путь проходил через открытые террасы, и тогда вдали угадывались очертания чёрных городов и становилось ясно, насколько этот мир огромен.

В какой-то момент путь привел делегацию к каменному острову округлой формы, окольцованному ртутной рекой. Попасть на остров можно было по железному мосту, раскалённому до красна. За мостом в тишине лежали два огромных дракона.

— Это чего, река Смородина и Калинов мост, за которым Змей-Горыныч? — Хохотнул Аутлуков.

— Ты сейчас дохохочешься, что третьим с ними будешь.

Троица пересекла мост, который перестал быть горячим по мановению руки Нурика, и драконы встрепенулись. Первым поднял голову Вересилен:

— Аш'шграт Сотот! Аш'шграт!