Нутро любого человека

Сегодня на Самнер-плэйс познакомился с пожилой супружеской четой, майором и миссис Ирвин, которые, оказывается, живут теперь в моих комнатах на верхнем этаже. «Пансионеры», – говорит мама и начинает рассказывать о других трудностях, порожденных Крахом 29-го. Мистер Прендергаст, как выясняется, вложил почти все ее средства  в американские ценные бумаги, которые ныне в той или иной мере обесценились.

– Так что же у тебя осталось? – спрашиваю я.

– Ну, есть дом, доходов вот совсем мало. Я очень много назанимала у банка. Как ты советовал.

Я уговорил ее продать автомобиль и избавиться от всех слуг, кроме Энкарнасьон. По-видимому, она брала займы даже для того, чтобы выплачивать мне пособие. Я сказал ей, что ни в каких ее дотациях больше не нуждаюсь, и выписал ей чек на сто фунтов, чтобы было чем покрыть любой не терпящий отлагательства дефицит. Поинтересовался адресом Прендергаста – он по-прежнему в Нью-Йорке, пытается спасти, что еще можно.

– Это конченый человек, – со слезами на глазах сказала мама.

– Не плачь, мама. Все будет хорошо.

– Да, я знаю. Я только все время думаю, что сказал бы твой отец?

  [Апрель]

«Конвейер женщин» вышел в свет. Успех «Воображенья» способствовал мгновенному появлению рецензий. «Безвкусно и постыдно» – «Мейл». «Омерзительно неприятный дешевый бульварный роман» – «Таймс». «Мистер Маунтстюарт обладает очевидным талантом по части написания биографий; мы советуем ему оставить художественную прозу в более уверенных руках» – «Крайтерион». Слава Богу, Лэнд в Индии.

  Понедельник, 27 апреля

Тожественный завтрак в «Савой-Грилл»: ЛМС, Уоллас, Родерик и сам мистер Спраймонт из «Спраймонт и Дру», пришедший, чтобы собственными глазами увидеть свою дойную корову. Мы с Уолласом  не без приятности купаемся в потоке поздравлений. За три недели продано почти 11 000 экземпляров, скоро выходит пятое издание. Вследствие чего, Уоллас продал книгу в США («Декер, Прайд энд Уолфсон») и во Францию («Кайе Нуар»). «Спраймонт и Дру» выпрашивают новый роман. Умница Уоллас позволяет им думать, что таковой вполне возможен (я в подобных случаях предоставляю ему говорить за меня – великий визирь при императоре), но заявляет, что сначала Логан хочет написать книгу под названием «Космополиты», не так ли Логан?

– Название мне нравится, – говорит Родерик.

– Мне тоже, – эхом отзывается мистер Спраймонт и чуть ли не лезет в карман за чековой книжкой. – О чем она? О роскошных путешествиях? О стиле жизни миллионеров?

– Это исследование, посвященное группе довоенных французских поэтов.

К концу завтрака они поняли, что надежды отговорить меня не существует, и принялись изображать подобие энтузиазма. Когда мы с Уолласом стояли в «Савой-Корт» – дым наших сигар казался в весеннем солнце плотным, как эктоплазма, – Уоллас сказал, что с нетерпением ожидает переговоров: он намерен создать новую точку отсчета для аванса, выплачиваемого за книгу, посвященную  литературной критике.

  [Апрель]

Лэнд вернулась, но почти тут же и уехала – вместе с Ли – на север, в Дарем, или в Шеффилд, или куда-то еще, выступать перед голодающими семьями безработных шахтеров. 500 фунтов аванса за «Космополитов». Продано 17 500 экземпляров «КЖ» – и никаких признаков падения спроса. Литературные пэры взирают на меня с пренебрежением, однако их презрение я как-нибудь переживу.

  Четверг, 14 мая

Завтрак с Лэнд в «Ритце». Мне хочется отметить событие, но она говорит, что предпочла бы сэндвич в «Грин-Парк» или кусок пирога в пивной – все что угодно, только не «Ритц». Щедро потчует меня рассказами о ужасах бедности на севере, в итоге обстановка получается довольно прохладная – ее, похоже, нимало не интересует ни мой успех, ни новообретенное богатство. Говорит, Ли предупредил ее, что немецкие банки стоят на грани банкротства[66], а если оно произойдет, вся Европа начнет разваливаться на куски. Я сижу и слушаю Лэнд, позволяя ей разглагольствовать, пока сам я поглощаю большую часть шампанского. Она идет со мной на Глиб, но происходящее далее вряд ли можно назвать удачной ночью. Я чрезмерно чувствен и, получив отказ, впадаю в клиническое состояние. Она уходит в шесть утра, почти без единого слова прощания. Надо дать ей время.

   Понедельник, 1 июня

Сегодня попросил Лэнд Фодергилл выйти за меня, она ответила отказом.