Нужна ли Америке внешняя политика?

Точно так же для модернизации важно провести реформу систем правосудия и законодательства. В некоторых странах суды продажны и сильно зависят от политического руководства. Права собственности ненадежны и не охраняются. Урегулирование споров носит специфический характер и непредсказуемо, это приводит к суждению о том, что правовая система не находится на должном уровне и не в состоянии решить проблему защиты отдельных лиц или их собственности.

Все эти недостатки становятся весьма заметными на фоне проходящего в мире процесса глобализации. В то время как индустриализация заставляет людей покидать деревню и переселяться в города, традиционная система поддержки становится слабее и постепенно исчезает. Пропасть в уровнях доходов, которая была терпима в сельских общинах, превращается в проблему для политического порядка. Какими бы ни были достижения производительности труда и доходов от экспорта, если это никак не отражается на экономических выгодах для большинства населения и если финансовая предусмотрительность, требуемая международными финансовыми рынками, расценивается как тяжелое бремя для самых неимущих, политическая система становится весьма уязвимой ко всем вызовам.

Пропасть между экономическим и политическим миром является ахиллесовой пятой процесса глобализации. Как я буду описывать в главе шестой, глобализация несет с собой риск того, что развивающиеся страны станут развивать двухъярусную экономику. Возможно, 20 процентов их экономики станет частью международной системы, и это, как правило, составные части крупных многонациональных компаний. Остальные – и, пожалуй, большинство населения – останутся в стороне от процесса, не получив доступа к доходам, работе и возможностям, которые предоставляет глобализация. Такая раздвоенность порождает недовольство, негативное отношение к Соединенным Штатам, а также социальные беспорядки, особенно если, в случае спада, американская экономика падает сильнее, чем предсказывалось.

Более того, не следовало рассчитывать на внутренние сбережения как на инвестиции, требуемые для перевода региона на новый этап роста. В результате этого многие из наиболее производительных статей дохода в Латинской Америке рано или поздно становились собственностью иностранцев. Экономисты могут с энтузиазмом реагировать на это проявление эффективности рынка, но некоторые латиноамериканские политические лидеры будут неизбежно испытывать желание сыграть на восприятии общественностью фактически разрушения национального суверенитета и интерпретации всего этого с наступлением на рыночно ориентированную политическую систему.

Таковой была ситуация в странах Андской группы. В каждой из них военные пришли вновь к руководству. Президенты сосредоточили власть в своих руках в ущерб избранной законодательной власти. Индивидуальные свободы и свобода прессы были свернуты, повсюду имел место конституционный кризис. Это особенно зловеще проявилось в Венесуэле, в которой популистский бывший армейский офицер Уго Чавес использовал общественное негодование по поводу коррупции и неравенства и попытался направить все это против политики и рекомендаций Соединенных Штатов, добившись значительного демагогического преимущества. Чавес отменил многие конституционные и демократические сдерживающие действия венесуэльской политической системы; позитивные цели уничтожения коррупции и непотизма были превращены в платформу для популистской военной автократии. Повышение цены на нефть, главного продукта венесуэльского экспорта, позволило Чавесу избежать последствий своего заигрывания с Фиделем Кастро и его антиамериканскими и в какой-то степени антикапиталистическими лозунгами того типа, который, казалось, пришел в видоизмененном виде из 1980-х годов.

Перу, будучи частью этого процесса, выходит после смеси личной автократии, непотизма и рыночной экономики Альберто Фухимори на новую, пока еще неопределенную, альтернативу. Алан Гарсиа, государственнический подход которого разрушил экономику Перу и проложил дорогу для Фухимори, вернулся из изгнания, а другие соперники будут внимательно наблюдать за развитием событий из соседних стран перед тем, как выбрать свой собственный политический курс.

Аналогичным образом Эквадор провел эксперимент, сменив и отвергнув так много глав государства за последние годы, что его обалдевшие граждане не в состоянии упомнить их имена, и в разгар кризиса решил отказаться от своей валюты и перейти на доллары в финансовой системе страны. И ни глобализация, ни демократия не принесли стабильность в Анды.