Нужный образ

— А данные по образованию просто ужасны, — вставила Лейси. — Почти 55 процентов пуэрториканцев в возрасте 25 лет и старше не закончили начальную школу, и только 10 процентов получили среднее образование. Я как-то обедала с некоторыми социальными работниками и мне удалось получить цифры, — она посмотрела нам в глаза. — Они их не любят, данные держатся в секрете: 46 процентов пуэрториканцев живущих на социальные программах, не умеют говорить по-английски; 75 процентов из них не умеют читать по-английски и 76 процентов не умеют писать.

Келли медленно закрыл папку.

— Есть одна проблема, Джош.

— Какая?

— Это должны знать все американцы. Но вы сказали, что все это чертовски скучно, и кто обратит на это внимание?

— Мы можем пригласить прокомментировать это лидеров в вопросе гражданских прав, — осторожно сказал Джош. — Но это рутина.

Келли пожал плечами.

— Они будут взывать о помощи, обвинять. Вы знаете это лучше, чем я, Джош. Но обратят ли на них внимание? Нет.

— Сначала мы хотели подготовиться, чтобы показать, как могли бы образованные люди уменьшить традиционную бедность в гетто, — сказала Лейси.

— Я уже читал подобное, Лейси, — произнес Джош. — Представьте, что я — редактор отдела новостей в крупной газете, и вышла ваша Белая Книга. Я велю написать об этом полколонки. Возможно, они останутся в столе и никогда не увидят света.

Лейси посмотрела прямо перед собой.

— В мире есть и другие люди кроме усталых и циничных редакторов и репортеров.

— Я видел миллион брошюр здесь и в Вашингтоне, — утомленно произнес Джош, — вместе с отчетами правительственных служб, докладами штатов, городов и частных лиц, магическими диссертациями — вы упомянули их; мы с Финном изучали все. Вы даже не представляете, сколько сил и средств было растрачено нашими незадачливыми федеральными агентствами и доброжелателями на нашу национальную проблему жилищного строительства, пока не усядитесь в восхитительной тишине Нью-Йоркской публичной библиотеки или в Национальном архиве, и не прочтете каждое слово и каждую страницу их драгоценной прозы. Избиратели же даже не подумают это сделать. Полагаю, трущобы и бедность для них только слова. Взгляните.

Он наклонился и вытащил из папки Келли толстую брошюру. На обложке была трогательная фотография ребенка, сидящего на цементной ступени. Черная гневная надпись: «БЕДНОСТЬ: НАШ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПОЗОР».

— Я знаю это замечательное агентство, — сказал он, пролистывая страницы. — Но кого это волнует?

— Вы правы, — согласился Келли. — Никого это по-настоящему не волнует, кроме людей, которые работают над проблемой.

Он взял брошюру.

— Факты. Цифры. Графики. Карты. Фотографии. Как сказал Джош, дорогая и трагическая трата времен, — он повернулся к Джошу. — Сейчас я докажу, как вы правы. Я знаю, что этот отчет стоил огромных денег и получил лишь колонку в «Нью-Йорк таймс», полколонки в «Лос-Анджелес таймс»^{81} и еще меньше в вечерних газетах. Телевидение его полностью проигнорировало. Он вышел пять месяцев назад. Что-нибудь было сделано? Ничего. Где он теперь? Где-то в хранилищах Нью-Йоркской публичной библиотеки.

— Это проблема города и правительства, — ответил сенатор, — а не избирателей.

— Но папа, — запротестовал Келли. — Это и их проблема. И твоя… и моя… Особенно моя, раз я баллотируюсь на официальный пост. Ведь эти люди американцы! Лейси и я согласны с Джошем, что эту проблему надо драматизировать и довести до уровня воображения избирателей.

— Вы хотите сказать, что желаете сразиться с организованным политическим сообществом, — сказал Джош.

— Если необходимо, — ответил Келли. — На Юге система чисто социальная, что идет от аграрного стиля жизни. Когда вы прорываетесь в социальные структуры, вы реализуете цели движения за гражданские права. Тогда и только тогда вы получаете политическую власть и становитесь частью сообщества.

— Мы не на Юге, Келли, — напомнил Джош. — Это Север.

— Это так. Поэтому-то для меня более важно присоединиться к началу.

— Началу, — эхом повторил сенатор. — Началу чего?

— Социальной революции на Севере, — ответила Лейси.

— Вот именно, — подтвердил Келли. — Она уже пару лет распространяется по Северу. Я не удивляюсь, если вскоре недалеко от нас произойдет взрыв. — Он взглянул на Джоша. — Север построен на деньгах. Более столетия контроль над обществом остался более или менее одинаковым. Человек, которому угрожали, всегда мог спрятаться за своими деньгами, властью, за своей политикой. Незначительные социальные изменения будет ужасно трудно принять, так как люди циничны и лишены иллюзий… барьеры слишком высоки…

— Политически это может быть самоубийством, — произнес его отец.

— Ты не прав, папа, — мягко сказал Келли. — Ты видел, чего достиг Барни Маллади с помощью машины из меньшинств. Но за несколько лет до того они были разбиты, расщеплены там и тут, пока Маллади не собрал их и не двинулся в другие города. Где-нибудь надо испытать это, возможно, в нашем штате. Это может решить будущее всего движения за гражданские права на Севере и будущее половины негров, живущих в этих городах.