NWT. Три путешествия по канадской Арктике

Перед самым перерывом на обед мы вновь оказались на вершине холма, гораздо более высокого, чем утренний. Противоположный по ходу нашего движения склон его обрывался к подножию несколькими крутыми террасами. Для того чтобы спуститься, нам потребовалось не менее часа. Мы двигались с максимальной осторожностью, потому что трасса спуска проходила в непосредственной близости от высокого обрыва, к которому постоянно влекло жаждущих приключений собак упряжки Джона, и тому стоило немалых усилий уберечь их, а заодно и себя самого от неминуемой гибели.

Пока мы таким вот образом, поднимаясь с трудом и спускаясь с риском, двигались, погода нас не слишком интересовала – всем без исключения приходилось жарко. И только тогда, когда, уже ближе к концу дня, мы выбрались на открытую всем ветрам и плоскую, как тарелка, равнину канадской тундры, мы вдруг заметили, что с северо-востока задувает довольно неприятный ветер, который, таким образом, направлен практически прямо нам в лица и в морды нашим собакам, и, кроме того, стало ясно, что ветер этот очень холодный и пронизывающий.

Я все это очень скоро почувствовал, так как был одет более чем легко, и моим единственным спасением был высокий темп движения, благо условия это позволяли. Собаки тоже значительно увеличили темп движения, очевидно, как и я, считая это неплохим способом разогреться. Впрочем, скорее всего, им просто нравилось преследовать меня, явно пытавшегося от них убежать. Стать в этой гонке победителем мне было не суждено – я периодически чувствовал утыкающиеся мне в ноги собачьи носы и слышал гортанные крики каюров «В-о-о-о-у, в-о-о-о-у!», призывавшие собак остановиться. Пользуясь такой действенной поддержкой каюров, я вновь уходил в отрыв, и вновь собаки настигали меня.

Оглядываясь периодически назад, я видел, как мои товарищи один за другим облачались в более теплые одежды, доставая их из лежащих на нартах сумок. Я такой возможности не имел и потому продолжал уповать на саморазогрев за счет движения.

Во время очередной вынужденной остановки, когда собаки вновь достали меня, Уилл даже решился облачиться в свой пуховый комбинезон, рассчитанный, похоже, на работу в открытом космосе. Он уже практически успел это сделать, когда собаки, решив, что дали мне достаточную фору, внезапно сорвались с места, и предводитель с полными ужасающих угроз в адрес ослушников криками, прыгая на одной ноге – другую он успел вставить в штанину комбинезона, понесся за убегавшей от него упряжкой. К счастью, идущий впереди Джон перехватил собак Уилла и дал тому возможность воссоединиться со своими собаками, на мохнатые головы которых мометально обрушилась карающая длань предводителя.

Похоже, что не всем в этот день в тундре было так же неуютно и холодно, как нам. Мы видели множество следов карибу и не только следов, но и их самих. Сначала вдалеке пробежали олениха с олененком, затем совсем близко наш след пересекло стадо, голов шесть – восемь. Джон картинно выхватил ружье, но не успел сделать ни одного выстрела – стадо стремительно удалилось. На наше счастье, собаки за ними не последовали. Заметили мы также четкий отпечаток лап рыси и множество снежных куропаток. Осознание того, что мы не одни в этой тундре, немного согревало.

Для лагеря было выбрано место на небольшом озере, лед которого, потрескивая, таял в нашем чайнике, превращаясь во вкусную холодную чистейшую воду. Уилл, заглянувший в нашу палатку, похвалил меня за хорошую работу по поиску выхода из поросшего лесом холмистого лабиринта, и это было приятно. Он был обычно не особо горазд на похвалы, и надо было сделать нечто выдающееся, чтобы услышать от него подобные слова. Судя по всему, мы подходили к северной границе распространения лесов и теперь могли рассчитывать на то, что предстоящие условия движения будут не столь сложными.

1 апреля

Понятия о холоде
У тундры смещены.
Здесь больше чести смолоду
Надо беречь штаны.
Не греет солнца низкого
Расплавленный янтарь,
И ветерок неистовый
Вдохнул в апрель январь.

Полчаса назад я выяснил, что японская паста – макароны с соба – требует гораздо больше воды, чем мы можем обеспечить при наших скудных запасах энергии. Воды, конечно, здесь хватает, а вот с энергией дело обстоит хуже. Приходиться проявлять осмотрительность. В результате вареное мясо было совсем неплохим, зато макароны, которые я сегодня сварил, напоминали нечто среднее между обойным клеем и замазкой. Тем не менее делать нечего – мы это съели.

Температура сейчас примерно градусов пятнадцать. Ветерок упруго задувает с северо-востока, принося такую, мягко говоря, «живую» погоду, которая отражается на наших лицах. Сегодня ночью температура была минус 27 градусов, и спать было достаточно прохладно, потому что я никак не могу сориентироваться, каким образом следует лежать в моем спальном мешке – то ли вдоль, то ли поперек.