Нынче в порфире…

Но рассказывать Эманюэлю Лундбому осталось совсем немного. Он поспешно убрался из бухты, так налегая на весла, что они, по его словам, гнулись как спички. Пару раз он «вдарил» по рыбе у мыса Паркудден и в устье канала Юргордсбрунн, а потом повернул домой и на обратном пути пересек Исбладсвикен. Хотел было двинуть прямиком через странное свечение, плясавшее на воде, но в последнюю минуту изменил курс и прошел по его краю. С берега кто-то окликнул (это я кричал), и он, решив, что полиция по-прежнему в бухте, вместо ответа изо всех сил налег на весла. А около шести утра добрался наконец до канала Польсунд.

— Отлично,— сказал Веспер Юнсон, когда он умолк.— Превосходный отчет. Ясный и краткий.

— Я думал, именно это вас и интересует,— сказал тощий браконьер.

— Вы совершенно правы, именно это,— кивнул Веспер Юнсон.— Что ж, голубчик, продавайте вашу рыбу, и пусть вам хорошенько заплатят. Все равно ведь настоящей цены не дадут.

Мы пошли обратно, к машине. Когда шофер вырулил на мост Вестербру, начальник уголовной полиции тронул меня за плечо. Его маленькие, живые глаза сияли.

— Так я и предполагал! — воскликнул он.

Я недоуменно воззрился на него.

— Тот человек в автомобиле закурил сигарету,— пояснил он.— Вы разве не слышали: закурил сигарету. А директор Лесслер в жизни не прикасался к табаку.— Он устремил взгляд на Центральную тюрьму, грязно-желтые стены и закопченные крыши которой возвышались над зеленью Лонгхольмена.— Свена Лесслера убили, и отныне мы будем ловить убийцу.

ЧУТЬЕ

— Я думаю так,— сказал Веспер Юнсон.— Доставьте ее прямо в гараж.

Он положил трубку и нажал какую-то кнопку сбоку большого полированного стола. Вошла молодая женщина.

— Пожарные доставят машину директора Лесслера в гараж, где она обычно стоит. Распорядитесь, чтобы туда послали человека, пусть приглядит за ней до моего приезда.

Когда секретарша исчезла, он повернулся ко мне.

— Вы спрашивали, как удалось разыскать Эманюэля Лундбома. Довольно просто, к тому же нам повезло, чертовски повезло. Вы ведь сами предположили, что тень, которую вы видели, это — весельная лодка. Гребец на ваш оклик не ответил, хотя наверняка слышал его. Кто же он, этот хитрец? Может, он имел отношение к смерти директора Лесслера?

— Едва ли,— подхватил я.— В таком случае он бы и близко к световому пятну не сунулся.

— Вот именно,— кивнул Веспер Юнсон.— Вот именно. Да и появилась лодка поздновато, к событиям вокруг этой смерти не очень-то и привяжешь. Значит, кто-то совершенно посторонний, занятый темными делишками. Контрабандист? Но о контрабанде в районе мыса Блокхусудден уже и думать забыли. Тогда какой-нибудь немецкий матрос, удравший с корабля в так называемой вольной гавани? Не исключено, но все же едва ли — охрана там весьма надежная. Стало быть, последняя возможность — рыбак, который ловит рыбу противозаконными способами. Сегодня я спозаранку послал людей в Еддвикен, на каналы Карлберг, Польсунд и еще кое-куда, где стоят на приколе мелкие суденышки. И сами видите, на канале Польсунд удача. Этот Лундбом только-только причалил, когда подошли полицейские. Ну а что малый, оказывается, столько видел, я, конечно, и надеяться не смел.

Мы сидели у него в кабинете в новом современном здании управления уголовной полиции на Кунгсхольмене, куда приехали прямо с канала Польсунд. Для начала Веспер Юнсон несколько раз позвонил по телефону, правда, говорил недолго, и я ждал, что будет теперь.

В неизвестности я оставался считанные минуты. Начальник уголовной полиции вдруг вскочил.

— Ну что, надо полагать, Исбладсвикен приобрел для вас новую ценность? — спросил он.

— Не уверен, что «ценность» то слово,— ответил я.

Он будто и не слышал моей реплики.

— Думаю, надо сейчас же съездить туда,— сказал он, и мне показалось, что это — приглашение составить ему компанию.

Догадка попала в точку, и через десять минут я в третий раз за последние полсуток был на пути к мысу Блокхусудден. По дороге Веспер Юнсон листал свой черный блокнот и, выпятив губы, мурлыкал главную тему одного из моцартовских фортепианных концертов. Вроде и не очень фальшивил, а слух режет.

Мы наискосок спустились по траве к берегу. Веспер Юнсон сновал по пляжу, точно собака-ищейка, тыкая кончиком зонта в густую траву, а не то нырял в кусты или под какую-нибудь низкую, развесистую березку. И все время неутомимо напевал..

Что он искал? Я внимательно всмотрелся в узкую песчаную полосу у воды, скользнул взглядом по откосу. Мостки аварийной машины оставили там заметные вмятины, трава вокруг была истоптана пожарными и полицейскими. Чуть дальше уходили в воду роковые следы «мерседеса» Свена Лесслера. Я прошел туда и вновь с интересом стал их разглядывать. Совершенно верно. Теперь я обратил внимание на четыре впадины, из которых две, что пониже, располагались у самой кромки песка. Здесь можно было отчетливо различить узор протекторов.

Я осмотрелся. На залитом солнцем берегу ни души, только ближе к дороге, за белым кустом черемухи слышна все та же моцартовская мелодия.

— Господин Юнсон! — окликнул я.