Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья

– Брат, а ты не из пугливых, как я погляжу. – На его плечо опустилась худосочная рука, цепко сжимая длинными пальцами.

– На своем пути я повидал много чудовищ и тварей, чего мне бояться людей… брат, – выплюнул Лю Синь последнее слово, стряхивая с себя руку. Он ненавидел чужие прикосновения, тем более от людей, в чьих словах сквозила ничем не прикрытая угроза. Как бы ни старался Хоу Цзунси улыбкой показать свой мирный настрой, от него веяло мерзким душком угрозы с привкусом опасности.

– Вы знаете, с кем я пришел, – сказал Лю Синь. – Не усложняйте все для себя и свалите лучше по-хорошему.

Главнокомандующий на это лишь хохотнул и завел за спину руку, которую только что стряхнули.

– Генерал Гу, да? Я много о нем слышал. Кто в империи не знает о великом бессмертном воине, который пропал много лет назад? – Он сделал шаг ближе и, чуть наклонившись, добавил, понизив голос: – Только с чего младший брат решил, что генерал придет ему на подмогу? Он сейчас всего лишь человек, я прав?

Лицо со шрамами было настолько близко к Лю Синю, что юноше тут же захотелось добавить еще пару-тройку царапин для симметрии.

– Это угроза? – спросил он.

– Нет, разумеется нет. Мы ведь просто ведем вежливую беседу, верно? В обществе невежественных солдафонов нечасто можно переброситься с кем-либо словами, не обличенными в приказы. Я просто немного соскучился, – взгляд темных глаз пробежался по телу юноши с головы до пят, – по общению.

Лю Синь промолчал и слегка повернул голову, не желая смотреть на этого человека, но и не выпуская его из вида. Все внутри дрожало от злости и желания убраться отсюда поскорее. Кожей он чувствовал масленый взгляд, бродящий по телу.

– Тебе, должно быть, за многие дни пути опротивело общество грубого солдата, не знавшего ни лоска, ни изысканных манер, да еще и выглядящего так, будто только спустился с гор?

– Генерал Гу достаточно образован для поддержания бесед на разносторонние темы. Он многое знает и понимает, – не выдержал Лю Синь, заступаясь за друга. На мгновение встретившись глазами с Хоу Цзунси, он перевел красноречивый взгляд на дверь, намекая, что ему не дают уйти.

– Понимает команды, значит? Как верный пес? – обнажив ряд белоснежных зубов, рассмеялся тот.

– Может, и пес, но хотя бы не шакал, – хмыкнул Лю Синь, возвращая ледяной взгляд. – Пошел вон с дороги! – оттолкнув главнокомандующего плечом, он двинулся в сторону двери.

– Спешишь к мальчишке, да?

Лю Синь замер, чувствуя, как все тело прошибло этой фразой, сказанной в спину.

Хоу Цзунси сдвинулся с места, и каждый его шаг отдавался грохотом в сознании юноши.

– Почему бы не повеселиться всем вместе?

После этих слов Лю Синь ринулся вперед и выплеснул воск, скопившийся в нагретом блюдце, в лицо стоящего у дверей Дуань Юйтина. Затем мигом оттолкнул закричавшего мужчину с намерением выбежать в коридор.

– Тише, тише, – схватили его со спины.

– Отвали! – рванулся Лю Синь, тут же зашипев из-за вывернутых за спиной рук.

Худосочный на вид Хоу Цзунси был поразительно искусен в обездвиживании: удерживая обе руки юноши одной рукой, другой он принялся оглаживать его шею.

– Мальчишка сам к нам скоро присоединится, ни к чему так спешить. Мой друг позаботится о нем, – хрипло зашептали на ухо, проводя холодными цепкими пальцами по скуле парня, который пытался уйти от мерзких прикосновений.

Наверху раздался грохот. Услышав шум, Лю Синь кинулся вперед, не обращая внимания на боль в руках.

– Цзэмин! Цзэмин! – Ярость застилала глаза.

Сцены того, что могло происходить наверху, встали перед глазами, скручивая все внутренности. Почерпнув сил из злости и страха, Лю Синь пинался и рвался, как кошка, которую вот-вот засунут в мешок для утопа.

– Да что же ты такой непослушный! Как есть дикарь, – хохотал Хоу Цзунси, перехватывая его под подбородок и прижимая к своей груди. – Так даже интереснее. Уступчивые шлюхи уже не насыщают. Куда приятнее строптивое юное тело. – Главнокомандующий тяжело и хрипло дышал, отрезая все попытки пленника вырваться. – Мне нравится, – тихо выдохнул он, проводя по шее парня носом и прикрывая глаза.

Со всей силы наступив на ногу Хоу Цзунси и воспользовавшись его секундной заминкой, Лю Синь с разворота ударил его по лицу, после чего отпихнул попытавшегося встать с пола Дуань Юйтина, лицо которого было обезображено стянувшимся воском. Щурясь слипшимися глазами и протягивая руки, солдат вновь взвыл от сильного удара в живот и повалился навзничь.

Вылетев в коридор, Лю Синь ринулся к лестнице, слыша наполненные болью стоны, доносящиеся сверху. И лишь достигнув поворота, тут же оцепенел от страха, услышав удары катящегося по ступеням тела. Огромными от ужаса глазами он посмотрел на угол, за которым скрывался подъем, и в следующую секунду бросился вперед, молясь всем богам, чтобы мальчик выжил после падения.

– Цзэмин!

Завернув за угол, Лю Синь остановился, глядя на искореженное, поломанное тело, что едва дышало, лежа внизу лестницы и протягивая к нему руки в мольбе о помощи.